Румыния: к цыганам и медведям

Признаться, со стороны моей тезки Ольги – человека непутешествующего – желание пойти в отпуск не куда-нибудь, а в пеший поход, да еще и в Румынию, стало эдаким снегом на голову (как будто его и без того не хватало). Воодушевление так и брызгало во все стороны; оно-то меня и инфицировало: я даже не стала вдаваться в подробности, почему именно Румыния (впрочем, ответа на это «почему именно» Ольга и сама не знала – ей продали идею, она купила; вот и весь процесс, если вкратце). Ну а я по привычке начала рефлексировать, и сомнения у меня вызывала не столько Румыния (а что, тоже ведь страна…), сколько поход в группе. И вот почему.

Дело в том, что опыт в сфере палаточных путешествий у меня имеется; в последние годы я даже усвоила модное слово «экологический туризм». Чего я практически лишена, так это опыта путешествий в группе. Отдых в целом – и отдых в горах в частности – для меня, в первую очередь, уединение, отсутствие людей и тишина хотя бы недельку-другую (поймите продажника!), возможность остаться тет-а-тет со своими мыслями и прочие маленькие радости психа-одиночки.

Предложение Ольги рушило изначальную концепцию моего отпуска, которой я строго придерживалась годами. Люди! Много людей (я гуманитарий, поэтому счет для меня идет «раз, два, много»), толпа, так и вижу, как горы дрожат от гула голосов… Уф, аж мурашки по коже.

Что же заставило меня проголосовать «за»? Пожалуй, три фактора:

— Было достаточно времени на раздумье. Если бы ответ нужно было дать тогда, зимним вечером у театра, скорее всего он был бы отрицательным. Ответ я дала поздней весной, как следует взвесив все, что можно было взвесить, и даже немножко то, что взвешивать не полагается;

— Страна Румыния. Я просто задала себе вопрос: сама я туда пойду? Однозначно, нет: Румыния не была включена в мой виш-лист в обозримом и даже необозримом будущем. Она даже в мыслях ни разу не мелькала. В конце концов, что я знаю о Румынии? Цыгане и Дракула. Ну и позицию на политической карте мира, что висит у меня в комнате на стене. Собственно, все. Стыдно.

— Тот самый убийственный фактор: люди. За несколько месяцев размышлений скептическое «оно мне надо?» превратилось в боевое «смогу ли я?». Оказавшись на лодке, в открытое море уже не выпрыгнешь. Но когда я в последний раз была в многолюдном походе? Когда мне было семнадцать, еще в Таджикистане. А это было очень давно; страшно даже подсчитывать, насколько давно.

(NB: последний позитивный фактор, который я изначально не учла, выявился при покупке билетов: моих бонусных аэрофлотовских миль как раз хватило, чтобы оплатить его стоимость туда-обратно – помимо топливных и сервисных сборов, как всегда…).

Одним словом, решила я самой себе устроить тест на выносливость: как я буду выносить людей в походе. Сказала «да» – и понеслось: по привычке, я не могла остаться в стороне при планировании путешествия – ведь это неотъемлемая часть удовольствия от поездки! Просмотр карт и фотографий, чтение отчетов и форумов, выбор недостающего снаряжения, факты о горах и городах… Ох, много всего. Ни в коем случае не хотела бы лишить себя радости подготовки.

И в этот поход внесла я свою скромную лепту для нас троих: как выяснилось, во время остановок в небольших городках предполагалось бронирование хостелов. Что такое хостел? А вот залезла я на сайт – и ужаснулась: психу-одиночку жить в общей (!) комнате? С мужчинами и женщинами?? Незнакомыми??? Нервишки не выдержали такого потока информации, я разволновалась (волнение выражалось в восклицательных знаках в нашей переписке) и предложила на выбор кучу апартаментов на Airbnb. Тут, по крайней мере, мы можем жить только втроем. А Катю и Олю я, по крайней мере, знаю. Они будут, как белые люди, спать в спальне на кровати, а я в гостиной на диванчике. Приватность, чё.

Видимо, именно мое чрезмерное волнение по этому поводу заставило моих спутниц согласиться – сами-то они были очень даже не против хостела… Но мне, странной женщине, представлялось более комфортным жить в холодной палатке, но в своем личном уголке, нежели в одной комнате с незнакомыми человеками (это пока; то ли еще будет…). Поэтому я успокоилась сразу, как только мы забронировали апартаменты на положенные дни в положенных городах. К остальным испытаниям своей хрупкой психики я была готова.

Теперь о подготовке физической: к ней я тоже подошла вполне серьезно. Учитывая, что в походы я не ходила уже год, я предположила, что моя выносливость слегка сдала – все-таки мои стандартные упражнения в зале и «упражнения» в горах несколько отличаются по своей сути. А что, хороший повод, подумала я – и записалась (наконец-то) на персональные тренировки к моему фанату-тренеру (хотя знала, ох, знала, на что подписываюсь…). Опущу детали – скажу только, что месяц я довольно интенсивно занималась кросс-фитом. И потела на беговой дорожке со штангой на плечах (представь, что это рюкзак – так говорил тренер). И перед поездкой в отпуск заранее купила еще много-много персональных тренировок, чтобы не передумать после похода. Мораль? Все очень просто: поход – шикарная мотивация. Для всего.

И еще один забавный момент, связанный с моим энтузиазмом… Правильное питание! Да, я понимаю, что вам уже смешно – особенно если вы часто ходите в походы… Но мне так хотелось в это верить! Примерно так же, как каждую новую неделю хочется верить в эффективность следующих выходных. Но про это чуть позже; на этапе подготовки было «я подумаю об этом завтра».

Про подготовку моих спутниц, особенно Ольги, можно рассказывать отдельно и не менее подробно – но, думаю, они сами об этом расскажут в отчете. Скажу только, что день, проведенный вместе с Ольгой в магазине, мог по праву носить пафосное название «Начало»: именно в тот день она впервые примерила на свои хрупкие девичьи плечи огромный рюкзак, да с ним и отправилась до дому до хаты. Собственно, ее тренировка перед походом в этом и заключалась (и поверьте, такие мелочи не способны были ее остановить!).

Быстрая перемотка – и вот последняя ночь перед вылетом в Бухарест на квартире у Ольги, ибо вместе отправляться веселее. Утро, такси, Шереметьево, полупустой самолет (удивительно, каким образом «почти не осталось билетов», когда мои спутницы их покупали), рандомный выбор мест, так что всем нам достались сиденья у окошка, здоровый трехчасовой сон… И вот он, аэропорт Отопени. Уже почти Бухарест…

Не та Европа.

Планы на Бухарест у нас были, скажем прямо, наполеоновские: покорить город, не иначе. А то с чего бы мы вдруг запланировали еще три дня (ну, почти три) в этой чудесной столице после нашего возвращения из похода? Вроде бы даже и логично: город большой, пока обойдешь, посмотришь достопримечательности, сходишь на экскурсии и в рестораны… А тут еще и дни рождения у всей нашей троицы как раз в июле, а у Кати даже после самого похода, так что бы не отметить? Цыгане, медведи, старый город… Послепоходное будущее виделось смутным, но сказочным.

Ну а пока нам только предстояло сделать первый шаг в это светлое будущее. До центра города из аэропорта шел автобус (тут уже нашими финансами полностью рулила Катя, и, надо признаться, весьма эффективно: на мой скромный писк о том, что неплохо бы взять такси до наших апартаментов, эта женщина вежливо, но твердо ткнула меня моей почти уже треснувшей физиономией в место остановки автобуса на карте – и его стоимость. Убедила.), и я, как англоговорящий человек, была назначена дежурной по приобретению билетов до ближайшей к нашему временному пристанищу остановки.

Ну, я-то англоговорящая. А толку? Забегу немного вперед: наш славный гид Роман, с которым мне еще только предстояло познакомиться, чуть позже в этот день произнес замечательную фразу: «Это не та Европа». И вот мне до сих пор хочется ее цитировать, в чем я себе и не буду отказывать.

Думаю, понятно, что он имел в виду: все мы привыкли к «тем» Европам, упорядоченным, культурным, более или менее пунктуальным, где каждый асфальтоукладчик говорит на королевском английском… А это Румыния. Никаких европейских шаблонов, плиз. Только неповторимая румынская самобытность.

К чему это я? Ах, да. Англоговорящая я объяснялась с тетенькой, продающей билеты в киоске на остановке, языком жестов. Я на пальцах показывала, сколько нужно билетов; она на пальцах же объясняла их стоимость. Договорились.

Минут сорок в душном автобусе (который забивался по мере его продвижения от аэропорта к городу) – и мы на нужной остановке. Вроде как. Оставалось всего-то ничего: добраться до апартаментов, хозяин которых уже ждал нас для передачи ключей. И вот тут-то сработал эффект большого города: мы, конечно же, не знали, куда идти; местные (или не очень) жители, конечно же, тоже не знали, куда нам идти. Ну или посылали в противоположном направлении. Ну или просто посылали – только по-румынски, так что мы этого все равно никогда не узнаем.

По пути встретили еще двух участниц похода, которые пытались найти хостел – а по факту точно так же тупили, как и мы. Неловко потыкав пальцем в карту и сделав вид, что мы чем-то помогли, мы сказали друг другу «до свидания, скоро увидимся» — и отправились тупить дальше. По пути выяснилось, что народу в Бухаресте много, жара под тридцать, есть интересные остановки (по крайней мере, мы именно так идентифицировали эту конструкцию) с фонтанчиками сверху вниз (что очень практично), кругом на улицах, в том числе рядом с этими интересными остановками, валяется мусор… Не та Европа, да.

Кто знает, сколько бы мы еще бродили по улицам, бормоча хрестоматийное «черт побери», если бы буквально лбами не столкнулись с нашими спасителями: Роман сам окликнул Катю, которая, поглощенная картой, не замечала ничего вокруг. Наш будущий вождь проявил себя в первый день, отведя нас на нужную улицу – впрочем, он не сдержал улыбки, когда хозяин квартиры по телефону назначил нам встречу на углу этой самой улицы прямо под вывеской большого магазина для взрослых. Хорошее начало. А мы не хотели в общий хостел для мужчин и женщин…

Впрочем, мы твердо решили встретить судьбу лицом к лицу и, если нужно, пустить в ход треккинговые палки вместо копий. А засим с Романом договорились встретиться вечером, чтобы прогуляться по городу; настала очередь Богдана – хозяина апартаментов.

Богдан и апартаменты встретили нас доисторическим лифтом. А как бы вы назвали лифт с еле горящей лампочкой, стертыми кнопками, в который нужно войти, закрыть двери шахты, а потом двери самого лифта… Сложно. Насколько все сложно, мы еще и не представляли.

Квартира оказалась вменяемой, интернет – быстрым. Что еще нужно для счастья? А, точно: еда!

Ближайший гипермаркет был в пяти или десяти минутах пешего ходу от дома, и провели мы там изрядное количество времени, бороздя просторы и выбирая, чего бы такого съесть (а Катя – выбирая сыры). Сошлись на овощах и фруктах. Здоровое питание, а! NB: я пока еще в него верила.

И вот, когда мы в предвкушении вкусного (и здорового) обеда направлялись обратно, Бухарест преподнес нам еще один маленький сюрприз – а все из-за нашей лени: пятый этаж, думали мы. Чего с сумками идти по лестнице, думали мы. Пролеты тут какие-то большие, думали мы.

И сели в лифт. И закрыли двери. И лифт поехал.

Но на полпути между пролетами взял и, дернувшись в конвульсиях, остановился.

Приехали, подумали мы.

Кнопки, конечно, мы понажимали все. Даже кнопку тревоги – которая не работала. Странно, что остальные работали с горем пополам – впрочем, не в тот пикантный момент. Но кое-что, о чудо, работало! А именно – сотовая связь. Вот такие вот необычные румынские лифты.

Позвонив Богдану и удостоверившись, что помощь скоро должна прибыть, мы уютно устроились в маленьком лифте на корточках – и начали есть. А что еще делать-то? В конце концов, отсутствие столовых приборов нашему аппетиту никогда не мешало.

Закончилось сие маленькое приключение позитивно скучно: пришел Богдан с консьержем, консьерж что-то объяснял нам на румынском, а Богдан переводил; в итоге мы зажали какой-то рычаг над кабиной и какую-то кнопку в кабине, и лифт, все еще конвульсируя, довез нас до этажа. Консьерж еще какое-то время объяснял нам, как им пользоваться; мы послушно кивали, однако, думаю, про себя вывод сделали один и тот же: негоже пешим туристам избегать лестниц. Вот такой урок преподала нам Румыния.

Было время и поесть (здоровое питание, ага), и принять душ, и опоздать на прогулку с Романом…

Присоединились мы только тогда, когда группа совершала финальный променад по красивому центру (без иронии – самое сердце Бухареста, то, что в старом городе, действительно красиво). Познакомились с остальными участниками похода, среди которых был ко-инструктор Влад. Не могу не упомянуть его отдельно. Влад и Румыния, а? «А я Влад, острым кольям рад» — да-да, знаю, мои шутки затасканы и плоски. А мне все равно весело. Румыния же! И Влад!

Кстати, тогда же мы впервые и услышали фразу Романа: «Следите за кошельками. Это не та Европа». Ну, к тому времени мы это уже поняли.

Нагулявшись по прекрасному городу, где мы пока что не встретили ни цыган, ни медведей (странно, да?), и по отзывам Романа поняв, что запланированные нами три дня после похода – это явный перебор, мы призадумались. А чтобы не отягощать свой отпускной мозг думами, с радостью поддержали идею на сегодня завершить культурную программу и открыть программу гастрономическую.

Ресторанов в центре Бухареста примерно как и в любом другом центре – той Европы, не той Европы и вообще не Европы. Осталось выбрать что-то… Выбор – дело нелегкое и завести может к черту на кулички; нас он завел в загадочное место, где пахло благовониями и стены были украшены чем-то этническим, причем явно не румынского происхождения. Лестница (о радость, никаких лифтов) вела в самое небо и заканчивалась… Кальянной. Где мы приятно посидели в полутьме на красивых диванчиках, отдохнули, полистали меню да и отправились восвояси. Хотелось есть, а не все остальное.

Прямо под кальянной оказался милый ресторан, оформленный уже во вполне себе румынском национальном стиле, с расписными тарелками на кирпичных стенах, национальными блюдами (да-да, мамалыга там была), демократичными ценами и… цыганами. Причем цыгане попались не из серии «Айнэнэ», чего мы так ожидали: вместо этого респектабельный мужчина в кюстюме, с благородной проседью, микрофоном и музыкантом подходил к столам, выбирал лицо мужского пола (по старшинству, а может статься, и в рандомном порядке) и пел. Красиво пел. Долго пел. Пел, пока не уставал… мужчина, для которого он пел. И избавиться от этого респектабельного певца с проседью можно было с помощью румынских полиэтиленовых лей. Это к слову о том, что хватит мыслить стереотипами: цыгане – это вам не обязательно скрипка, разноцветные платки и серьги в ушах. Цыгане – это вот это самое. Пока не позолотишь ручку.

А покушали хорошо. Расстались в благодушном настрое, готовые к труду и обороне: завтра предстоял ранний подъем и начало гораздо более сложного этапа, нежели первое знакомство с «не той Европой».

Мальбрук в поход собрался.

Бодрости, особенно духа, с утра было хоть отбавляй: рюкзаки утрамбованы и легки, одежда чиста, ботинки сухи, солнце ярко… Самое что ни на есть боевое настроение: вот прямо сейчас, прямо из Бухареста, прямиком в горы пешком; и что нам дистанция – хоть сто километров, хоть двести.

Встретились около семи у того самого хостела, где ночевали наши новые спутники. Рома заговорил о еде, и я с грустью вспомнила о том, что мне еще и ее упаковывать придется – а местов, как говорится, нету. Палатка занимала центральное положение в моем рюкзаке, а остальные скромные пожитки группировались вокруг, не оставляя места даже под клапаном. В связи с этим Рома почти убедил меня оставить палатку на хранение в хостеле — с трудом, ибо моя старенькая раковина служила мне верой и правдой шесть лет, и мысль о расставании с нею заставляла слезу наворачиваться на глаза, — ибо палаток в группе было достаточно, и я даже почти смирилась с необходимостью жить с кем-то в одном тесном пространстве (все-таки еда – дело святое).

Но расставаться не пришлось: румынские хостельщики запросили за хранение сумму, которая лично мне показалась нерациональной – а я сильно против нерациональных трат (это ж не такси, в конце-то концов) и выцыганивания (ох, нравится мне это слово, особенно в этой стране).

И впоследствии я не раз мысленно поблагодарила этих жадин за то, что палатка осталась при мне. В походе много непредсказуемого может случиться.

Ну а пока нам предстояло преодолеть лайтовый путь в минибасе до Трансфэгэраша – начала нашего пути наверх и, как считают многие, одного из самых красивых (и опасных) серпантинов в Европе. По крайней мере, в Восточной. Единственная сложность этого отрезка заключалась в его длине: попы устали (шутка ли, двести пятьдесят километров); впрочем, хорошая мотивация для последующей «легкой» разминки. По пути всего две остановки: первая – на заправке (попить воды, сходить в туалет и дать водителю отдохнуть положенные двадцать минут), вторая, более живописная, у плотины ГЭС Видрару (первые красивые фото на природе и открытие сезона ольгиной селфи-палки).

Финальный авто-пункт перед восхождением – огромная стоянка, забитая легковушками, минибусами и полноценными туристическими автобусами с любопытными европейскими пенсионерами, вальяжно разгуливающими по ближайшим холмам. Людей – как в муравейнике; где уж там тишина и покой, самая привлекательная атрибутика гор! Кафешки забиты, к биотуалетам очередь, на ближайших травянистых склонах расположились такие же бэкпэкеры, как мы, и более мобильные собратья налегке, подобно горным козам скачущие с камня на камень в поисках наиболее удачного кадра.

Ну, поход походом, а обед по расписанию. Нарезав сыр и ветчину на ближайшем камне и вскипятив чай, Рома с удивлением обнаружил, что едим мы мало. Наивные… То ли еще будет.

Добрая девушка из ближайшей кафешки наполнила наши фляги водой из-под крана (совершенно бесплатно – и тут уже настала моя очередь удивляться…), тем самым чуть прибавив весу рюкзакам… а потом мы распределили еду и газовые баллоны. Влезли, хотя утрамбовывать пришлось чуть ли не ногами. Мою родимую палатку пришлось прицепить к нижней части рюкзака – не самый удобный вариант, признаюсь честно, однако, учитывая обстоятельства, единственный возможный. Впоследствии, во время ходьбы, она будет обеспечивать мне хороший массаж пятой точки, а также создавать дополнительные препятствия во время проходов через узкие места – ну так мы же легких путей не ищем. Мы же туристы.

Фегераш

Подготовительная часть казалась мне жутко долгой. Ноги так сами и стремились в путь. Поэтому, когда была дана команда стартовать, радости не было предела; более того, все были бодры и веселы, даже когда подъем стал чуть круче, даже когда местами приходилось цепляться за корни травы. Горные козы без рюкзаков все еще скакали то тут, то там, так что чистой и незамутненной походной атмосферы пока не было – только подъем, солнце и красивые виды на Трансфэгэраш и муравейник внизу. Еще были силы на все: любоваться пейзажами, делать фотографии каждого красивого цветочка, петь песни и шутить шутки. Было так весело и хорошо (по крайней мере, большинству), что в своей эгоистической эйфории мы не замечали, что кому-то сейчас не очень.

Не очень хорошо было Ольге.

Солнце, горы и посвежевший воздух – это здорово. Но первый поход давал о себе знать. На первом привале у нее на лице читалась лишь легкая усталость – кто же знал, что впоследствии она трансформируется в шок и желание убивать. Наше счастье, что шок оказался сильнее и до рукоприкладства дело не дошло; но рюкзак оказался тяжелее, а горы круче, чем ожидал наш новичок. Мы этого не замечали, а Ольга себя практически ничем не выдавала.

Шаг за шагом, незаметно, мы преодолели людный отрезок пути – и вдруг кругом стало тише: голоса растворились внизу, горные козы-безрюкзачники исчезли, а природа решила поддержать нужную атмосферу, нагнав облака. Солнце скрылось, внезапно исчезло ощущение жары, подул пока еще легкий ветерок… Вот вроде только что сидели на привале на теплом камне, а тут вдруг на склонах гор забелели поляны снега. Долина скрылась из виду вместе с трансфэгэрашским серпантином, и теперь нас окружали сизовато-зеленые горы, над которыми начинала сгущаться легкая дымка. Пока еще легкая.

У первого озерца на нашем пути сделали еще один небольшой привал; тут уже были разбиты две палатки, несмотря на ранний для ночлега час. Сил на фотосессию еще вполне хватало. А Ольга по-прежнему молчала…

Позже я вспомнила народную мудрость: «Хочешь рассмешить Бога? Расскажи ему о своих планах». Забегая вперед, могу сказать, что Бога мы смешили весь поход. А началось все, разумеется, в первый же день, когда мы уже начали отставать от графика по километражу. Я, конечно, не сравниваю скорость в горах с городской скоростью (особенно при наборе высоты, когда каждая сотня метров кажется марафонской дистанцией), но первый день даже для гор оказался не особенно скоростным. Особенно если учесть, что набор в первый день был не то чтобы экстремальным… Поневоле промелькнула мысль: а доберемся ли мы до Брашова такими-то темпами?

С другой стороны, группа – это всегда одна команда, а ее скорость равна скорости самых медленных участников. Понимали это все – и опытные, и не очень; в любом случае, единственным способом поддерживать свой собственный темп на протяжении всего пути – это путешествовать в одиночку. Ну, а говоря за себя – меня заранее устраивал любой расклад. Причем с того самого момента, как я дала согласие идти в тот поход. Поэтому никакой паники не было; в конце концов, даже при самом непредвиденном варианте, уж до конца похода мы в любом случае в какой-нибудь город да придем. А там уж дело за малым – цивилизация. Надо сказать, в своих одиночных скитаниях у меня тоже далеко не всегда все шло по плану и по маршруту. Дело житейское. Главное в походе – если это не соревнование, а именно путешествие, — сама дорога, любая, пусть даже и не соответствующая заранее прочерченной вами линии на карте.

А дорог в горах много. И каждая заслуживает оды, которые я, увы, писать не умею.

Тем же вечером я вспомнила другую народную мудрость: нет худа без добра.

По мере нашего продвижения вверх небеса выглядели все более угрожающе. Облака превратились в тучи, зеленое становилось сизым, а камни под ногами –многочисленными, скользкими и острыми. Мне нравится идти как раз в такую погоду, когда уже не жарко, но еще не холодно, ветер не сбивает с ног, без осадков, одежда кажется идеальной по погоде; но длятся такие периоды в горах, увы, не долго. В горах все недолговечно. Вот сейчас тебе комфортно, и вдруг неожиданно выглядывает солнце, и сразу почему-то становится таким горячим, что приходится раздеваться; а потом налетит ветер откуда-то с севера и заставляет доставать ветровку и надевать головной убор; а тут вдруг самое веселое – дождь. Причем с равной вероятностью и противный моросящий, и ливень в стиле всемирного потопа. Уж это я знала, а потому гадала, сколько нам еще осталось идти в таких идеальных условиях.

Ах, Фэгэраш, каким милым и любезным ты был в первый день… Гадкий обманщик.

Очередной подъем-спуск (пока еще сухо и комфортно), и взору нашему открылись маленькие домики внизу: белый чуть больше, красный чуть меньше. Это и была та самая кабана, или альпийский приют, где нам предстояло провести ту ночь, ибо до изначально планируемой стоянки, где можно было бы разбить палатки, мы не дошли.

На наше счастье, обе хижины оказались пустыми. Та, что побольше, вполне способна была разместить нашу группу из одиннадцати человек. Опишу ее начинку для тех, кому не доводилось ночевать в подобного рода отелях (мне, например, до того раза не доводилось): вдоль стен (с металлической наружной обшивкой) выстроены ряды двухэтажных металлических кроватей, или их подобия, с сетками для размещения ковриков и спальников. Иногда сетка покрыта досками. По потолку проведено электричество, лампочка (или лампочки) тусклые, но мощность их вполне достаточна для того, чтобы разглядеть продукты, вещи и соседей. Для ночного чтения, пожалуй, слабовато. Если приют побольше (как у нас), то есть и окно; в нашем случае оно располагалось на противоположной от двери стене, а под ним – стол и две табуретки, прибитые к полу гвоздями (а что? Туристы разные бывают). Стол – обязательный атрибут. Еда – святое. Розетки в кабане вы вряд ли найдете, так что кашеварить по-любому на горелке. Ах, да, Wi-Fi тоже отсутствует. Зато можете найти пасхалочки от ранее побывавших тут туристов: полезные (остатки еды – быстрые супы, масло в бутылке на донышке) и бесполезные (вроде «Здесь был Коля»). Оставила пасхалочку и наша группа: проведя ревизию рюкзака Ольги, тяжесть которого не способствовала ее выведению из шокового состояния (не отпускавшего ее уже несколько часов) и раскидав некоторые продукты по рюкзакам добрых спутников, Роман обнаружил труд Шеффнера в твердом переплете – что-то там про законы успеха. Тут уж либо успех, либо легкость бытия – вечная диллема. Ольга, скрепя сердце, выбрала легкость бытия. А мы любовались оставленной в приюте книгой и гадали, окажется ли эта находка полезной для следующей смены. Тяжелая, конечно. Но про успех же, как-никак. То, что нужно в горах.

Тем временем сумерки сгущались, хотя было еще совсем не поздно; во всем вина тумана. Представьте себе эдакий котлован среди гор, посередине которого находился наш приют, ветер, сдувающий обрывки облаков прямо вниз, и эти самые облака, под тяжестью скопившейся в них воды оседающие внизу. То есть, как раз на нашей стоянке. Не успели мы занять места, сходить за водой и перепараспределить содержимое рюкзаков, как видимость снаружи упала до расстояния вытянутой руки, и тускло освещенная кабана казалась единственным островком жизни посреди холодной, сырой пустоты. По крайней мере, мне так показалось, когда я вышла по надобности – куда-то далеко, за обломки скал; свет налобного фонарика не облегчал путь, а попросту отражался от капель, составляющих плотную стену тумана. Возвращаться приходилось по своим следам, а поскольку следы на камне не остаются, я вынуждена была запоминать формы камней и редкие цветочки, чтобы в этом туманном лабиринте найти дорогу к белой хижине, теряющейся в густом облаке сырого пара. И да, снаружи было холодно и неприятно. Так неприятно, что я мысленно поблагодарила отстающих за ночевку в этом приюте: ставить сейчас палатки, а потом еще и ночевать в них, почему-то не представлялось приятной перспективой. Поэтому мы немного пожалели пожилую пару, которая добралась до нашего приюта уже под вечер – но мест уже не было. Немного пожалели – но все больше, каюсь, позлорадствовали: кто первый встал, того и тапки. Наша кабана, никому не отдадим.

Ближе к ночи разразилась гроза, довольно эпичное явление в горах: молнии словно все целятся аккурат в крышу несчастного приюта, стена тумана сменяется стеной ливня, и тяжелые потоки воды остервенело барабанят по крыше. Однако под этот шум спать даже приятно: думаешь о том, что ты сейчас не в палатке – и улыбка не сходит с лица даже во сне. Воистину, нет худа без добра.

Ах, Фэгэраш, ах, Фэгэраш… То ли кошмар, то ли пейзаж.

Утро началось с конденсированной воды на металлическом потолке, капли которой угрожающе дрожали прямо перед лицом (я спала на втором этаже). Поскольку я с вечера вызвалась быть дежурной на предстоящий день, мы с Ромой и Надей вскипятили чайник и засыпали необходимые ингредиенты в большой котел, обещавший сытный завтрак. ЗОЖ постепенно заканчивался; дождь прекратился (пока), но снаружи было все так же холодно и сыро, так что аппетит удвоился по сравнению со вчерашним. Впрочем, холод добавляет энергии: хочется идти быстрее, а лучше вприпрыжку. Даже Ольга заразилась этим удивительным горным вирусом бодрости, словно у нее открылось второе дыхание – или первое, если уж на то пошло.

Спустились еще ниже, там, где почву прорезали бурные ручьи, образовавшиеся из стаявшего снега на вершинах и водопадами сбегающие по горам. Пришлось некоторые из них переходить вброд – и все удачно, ни одного упавшего, даже ни одного промокшего ботинка. Покрытое тучами небо и грозные горы (в серую погоду кажущиеся ужасно неприветливыми) скрашивали иногда проглядывающие сквозь облака лучики да полянки-самоцветы: цветы умудряются оставаться яркими даже при полном отсутствии солнца. Вот такие мелочи способны поднять настроение в горах – а в городе даже на яркие клумбы внимание не обращаешь…

Когда впоследствии думаешь, как бы описать те чудесные впечатления каждого походного дня, удивительные и разнообразные, то поневоле теряешься: технически, это ведь просто подъемы, спуски и траверсирование – обычная горная рутина. Каждый день – подъемы и спуски, а потом спуски и подъемы. Меняется погода, меняется горная порода, меняется растительность кругом – но рутина все та же: подъемы, спуски… Так почему же в горах не возникает ощущения однообразия, почему в этой суровой тишине не становится скучно? Потому ли, что каждый рутинный подъем-спуск – это испытание себя самого на прочность, а своих мышц и дыхалки – на выносливость; потому ли, что тишина и суровость подчеркивают величественную нерукотворную красоту кругом, красоту, перед которой меркнут все чудеса архитектуры любых культурных столиц; потому ли, что ты забываешь о ежедневных городских заботах и тревогах, фокусируясь на каждом своем шаге, на каждом шатающемся и скользком камне, на каждом выступе? Ну или же потому, что на таких отрезках путешествия, проходящих в полном молчании, даже в группе (растягивающейся порою более чем на километр) есть превосходная возможность побыть наедине с собой – а разве может быть тоскливо и скучно с приятным человеком?

Философские размышления прервал дождь. Не ливень, что пронесся над нашим приютом давешней ночью, а противная морось, которая, как правило, затягивается надолго, порою на целый день. Собственно, практически целый день нам и было суждено идти, попутно принимая душ, внутри облака; туман был не настолько непроглядным, как вечером накануне, но видимость не позволяла в полной мере насладиться пейзажами внизу – за редкими исключениями, когда ветер ненадолго развеивал плотную белесую пелену, и нашим фотоэнтузиастам удавалось сделать удачный кадр. В остальное же время мы осторожно ступали по мокрым камням, закутавшись в дождевики и надеясь на непромокаемость верхних шуршащих при каждом шаге штанов, а холод придавал нам ускорения. Да, было сыро, промозгло, так что температура воздуха казалась холоднее – обычная иллюзия в горах; а редкие ковры – даже не ковры, а маленькие коврики, разбросанные то тут, то там – цветов казались настоящим чудом. Лучиками света в туманном дождливом царстве.

Перед очередным подъемом сделали небольшой привал, на этот раз стоячий, ибо садиться на мокрые камни ни у кого не возникало желания. Однако и у такого полупривала оказались свои бонусы: умный человек, Марина, великодушно поделился своими драгоценными запасами австрийского бальзама для сугреву. Серьезный сугрев, однако, градусов на шестьдесят; к чаю в самый раз: сильный запах каких-то трав (целебных вне всякого сомнения) придал бодрости духу и легкости походке. Дождь уже не казался таким унылым, а я сделала для себя мысленную пометку относительно будущего содержимого моего рюкзака. Впрочем, пометку эту я делаю себе всякий раз, когда в походах сталкиваюсь с неприятным температурным режимом – но перед каждым следующим походом занудный трезвенник во мне побеждает (на какое-то время)… Так что слава умным и щедрым людям.

По маршруту нам предстояло пройти еще немалое количество километров. Но этот поход, видимо, целиком состоял из форс-мажоров. До вечера было еще далеко, когда мы вышли на поляну, которую с трех сторон окружали горы, а с четвертой открывался вид на долину – да, именно открывался и именно вид, поскольку как раз к тому времени, словно по щучьему велению, дождь прекратился, туман рассеялся и – о чудо! – мы увидели солнце. Потрясающе красивое клонившееся к закату солнце, лучи которого прорезали невидимые капли облаков, так что вокруг них словно образовывался легкий пар. Поначалу я думала, что здесь нам предстоит очередной оптимистичный привал – ан нет: этой чудесной поляне суждено было стать нашим ночлегом. И не только ночлегом…

Сложно сказать, обрадовалась я или нет. С одной стороны, место красивое и глухое (не похоже было, чтобы какие-либо еще сумасшедшие туристы зашли бы в это самое место), а путь слегка утомил – не столько своей сложностью, сколько погодными условиями. С другой стороны, еще светло, идти можно, да и дождь вроде прекратился, а впереди еще столько километров… Немного переживала за маршрут: успеем ли дойти к сроку? А вдруг до планируемого замка не дойдем? А вдруг…

Но поляна манила, чего греха таить. Даже несмотря на то, что здесь можно было заметить следы пребывания предыдущих безответственных туристов в виде пустых консервных банок (грустно, я вам скажу…). Пейзаж оказался настоящей наживкой для фотолюбителей, даже лысые горы блистали потрясающей красотой, когда на них падали золотые лучи холодного горного солнца. Да и погода не могла похвастаться стабильностью: как только начали ставить палатки, по закону подлости пошел дождь; как только палатки поставили, дождь прекратился и солнце засверкало вновь. Понятно, что бы случилось, если бы мы решили продолжить путь. К гадалке не ходи. Так что решение остаться с каждой минутой казалось все более логичным.

Кроме того, ранний привал предоставил всем желающим мизантропам очередную возможность поделиться с ближним своим.

Как я уже упомянула, Марина щедрой рукой поделила по-братски свои запасы волшебной согревающей жидкости. Однако в такую капризную погоду одного этого жеста оказалось недостаточно для некоторых участников похода: день под дождем выявил недостаток походной одежды у Маши. Ее единственная куртка оказалась насквозь промокшей, и, не будь в команде мизантропов, идти бы бедняге оставшийся путь с больным горлом и хлюпающим носом. Но вот еще очередное преимущество походов в группе: у кого-то всегда окажется запаска. И кто-то всегда поделится. Думаю, это скорее хорошо: конечно, каждый должен думать о себе и отвечать как за свои поступки, так и за содержимое своего рюкзака; с другой стороны, этот подход и так стопроцентно работает в одиночных походах… А раз идешь в группе, быть может, неплохо в чем-то положиться на своих спутников в трудную минуту: ведь это, в первую очередь, урок для самого себя. И в каждом очередном походе выясняется, что бывают вещи покритичнее, чем бальзам в холодную погоду. Так, глядишь, и опыт накопишь.

А пока Катя поделилась с Машей своим дождевиком, а Влад одолжил Оле непромокаемые штаны (а ведь мог бы и продать! Хорошие штаны, всего пять евро…). Палатки были успешно разбиты, дождь снова стих, было солнечно, холодно, хотелось двигаться и есть.

Тут-то я вспомнила, что дежурю. Ближайшая вода оказалась за холмом: дождевая лужа. Прекрасно. Какая-никакая, а вода. Разгребая подозрительную муть на поверхности, ковшом наполнили котелок, бегом, чтобы не расплескать, к палатке Ромы, где уже поджидала горелка, мучительные минуты ожидания, танцы вприпрыжку, а еще подышать на ледяные руки (особенно после похода за водой) – и, наконец, еда! Какая еда – уже не так важно; главное, горячая! И ведь правда, в таких условиях обращаешь внимание не столько на вкус того, что жадно поглощаешь, сколько на температуру. По большому счету, какая разница, что там – рис или макароны… Если миска способна согреть посиневшие руки, а ее содержимое разогнать остывающую кровь, так к чему бесполезные придирки!

После ужина был чай-кофе с остатками Марининого бальзама. Яркая мотивирующая точка для гурмана. Разойдитесь, сомелье! Тут у нас легкие нотки горных трав с солнечным послевкусием.

После такого не лень на полных парах помчаться за холм отскребать котелок в ледяной воде – осторожно зачерпывая ковшом и сливая на траву подальше от лужи, чтобы, не дай бог, не загрязнить полагающуюся нам на завтрак воду. Да, как впоследствии выяснилось, не только на завтрак.

А пока мы наслаждались невероятно красивым вечером, от которого захватывало дух (хотелось верить, что именно от прекрасных видов, а не от холода и ветра): Фэгэраш словно решил сделать нам финальный подарок, дать возможность узреть сияние райских облаков перед тем, как низвергнуть нас в пучину ада… Легкие художественные преувеличения мне простительны, и скоро вы поймете, почему. Но во всем, что касается красот окружающих нас безмолвных гор, последних вершин перед заветной Молдовяну (которая изначально была нашей самой высокой целью), не то что там преувеличить невозможно – нереально описать словами, и даже профессиональными фотоснимками, все то, что открывалось нашему взору. Вечер был залит сусальным золотом, тонким, хрупким, колеблющимся в тумане слоем, оставлявшим холодные зайчики на наших лицах; закат, в зависимости от ракурса и от возвышенности, на которую взберешься, становился то мандариново-оранжевым, то нежно-персиковым, то ржаво-рыжим, а то и кровавым. И каждый его оттенок был прекрасен.

Сам воздух сиял, ослепляя; небо стало бесконечным и высоким, и каждое облако окаймляла серебряная линия; только звуков ангельской арфы не хватало. А пустые консервные банки, оставшиеся от предыдущих нерадивых туристов… эти банки попросту перестали быть заметными, растворившись в золотом блеске. Свежо, тихо, на фоне окрашенных последними лучами солнца гор – яркие, разноцветные пятна. Мы.

Наши фотографы успели сделать кучу прекрасных кадров до того, как стемнело – а стемнело быстро, как всегда в горах. Только что солнце алело вдали – и вот уже темно, ни единой звездочки, небо заволокло тучами… Со вздохом я застегнула вход в палатку, понимая, что вряд ли эту ночь мы проведем без веселого аккомпанемента дождя.

Собственно, в ту ночь Фэгэраш и показал нам свое истинное лицо. Да так хорошо показал… Делу время, потехе час. Судя по всему, вся эта романтика с солнцем и сусальным золотом была для него потехой. А точнее, жестокой шуткой, кратким миражом, призванным запутать несчастных туристов и внушить им ложные надежды на светлое – в буквальном смысле слова – будущее.

Я уже не смогу вспомнить, от чего проснулась в первый раз – от холода или от шума. Предположим, и от того, и от другого. За стенами моей палаточной крепости явно что-то бушевало, да так громко, что сложно было понять, ветер это или ливень. Может статься, и то, и другое. Звуки жуткие, прекрасное сопровождение для ужастиков; сразу сквозь сон (как-то очень быстро улетучивающийся от крайне неприятного ощущения крайне неприятного холода) вспомнился рассказ Рэя Брэдбери «Ветер»:

«Этот ветер – убийца… величайший и самый безжалостный древний убийца, какой только когда-либо выходил на поиски жертвы… Ветер такой: любит поиграть, подразнить. Не спешит, у него вся ночь впереди… Я ему нужен живьем… Он осторожен, не хочет одним ударом с маху дом развалить. Тогда меня убьет. А я ему живьем нужен, чтобы можно было разобрать меня по частям: палец за пальцем. Ему нужно то, что внутри меня, моя душа, мозг. Нужна моя жизненная, психическая сила, мое «я», мой разум.»

Тяжко вздохнув, я постаралась заснуть. Я бы смогла представить, что ветер – это просто громкая музыка; а даже если он и захочет разобрать меня по частям, так и черт с ним, я слишком устала, чтобы придавать этому значение. Завтра предстоит трудный день: идти много километров, наверстывать упущенное… Вечером был рай, теперь вот какой-то ад кромешный – так что же с того; горы – они такие. Капризные создания.

Заснуть не получалось не столько из-за шума снаружи, сколько из-за холода, ползущего вверх, от моих чувствительных пальцев ног до самой головы, так что казалось, будто мозг вот-вот простудится и окончательно перестанет соображать. Я чувствовала, как меня начинает бить мелкая дрожь, а зубы прекрасно аккомпанируют завываниям ветра. И это трое носков, термуха, флиска, надувной коврик и мешок? Я припомнила холодные ночи в Исландии и Норвегии – было дискомфортно, да… Но не так же холодно! Совсем не так!

Что ж, знала я один способ согреться. Нет, не тот, о котором вы подумали — бальзам все равно закончился вечером накануне. Мотайте на ус, мерзляки: планка! Волшебное упражнение на все случаи жизни, укрепляющее мышцы и тренирующее силу воли… и не только, как выяснилось в ту ночь. Итак, я расстегнула мешок, чтобы было удобнее принять нужную позу – и принялась считать.

Ох, если бы только я обладала магической способностью спать в планке! Ведь даже задубевшее тело начинает потеть после двух минут стояния (учтите все слои одежды на этом теле), а после трех минут жизнь обретает прежние краски, и хочется лечь и отдохнуть…

Стараясь как можно дольше удерживать в себе это желание, я быстро застегнула мешок и приказала себе спать.

Во второй раз в эту ночь я проснулась от холодных поцелуев собственной палатки. Не верите? А зря, она очень даже способна на такие бурные нежности, как выяснилось. Не без помощи ветра, конечно… Так вот: внутренняя стенка палатки под очередным порывом ветра попросту легла мне на голову (непрятно прохладная и сыроватая), из чего можно было сделать вывод, что поддерживающий эту стенку колышек уже не так плотно сидит в земле… Я вздохнула и повернулась на другой бок. К черту палатку, надо хоть немного нормально поспать… Но палатка так не думала, ей прямо приспичило пообниматься с хозяйкой: другая, дальняя стенка каким-то образом дотянулась до моего лица, продолжая приставать ко мне с поцелуями. И при этом ветер еще так громко выл – мелодрама, чесслово. Я неромантично выругалась про себя и уткнулась лицом в импровизированную подушку, затянувшись в спальный мешок с головой. По идее, надо бы, конечно, выйти да закрепить колышки… Но одна мысль о том, чтобы высунуть хотя бы нос в то, что происходило снаружи, сталкивалась с пренегативнейшей реакцией организма и сознания. Сквозь усилия воли – я все еще пыталась заснуть – прорывались какие-то странные вспышки света. Молния, что ли… Может, и она. Холодно, шумно, палатка то и дело ложится на меня, сейчас все схлопнется к чертовой матери, и уж тогда ветер точно расхватает меня на части. Да еще и молнии. Прекрасно.

Если бы я в ту ночь все же преодолела злое оцепенение и выглянула за пределы своего тонкостенного замка, я бы сделала чудесное открытие: в этом адовом котле остался один ангел с предыдущего вечера. И ангел этот, хранитель нашего хрупкого сна, бродил среди наших палаток с фонариком и укреплял колышки камнями. Единственный светлый воин, сражающийся с темными и страшными силами ночи. Ромой зовут.

Но я не выглянула. Я встала в планку, чтобы согреться, и снова провалилась в короткий сон – до следующего озноба и следующий планки. Так и прошла моя первая ночь на Фэгэраше.

Утром я проснулась по звону будильника – и не услышала обычных звуков просыпающегося лагеря. Ветер тоже стих, что уже радовало, так что я рискнула высунуть покрасневший кончик носа наружу. Никого… Все сидели по палаткам, и что-то не было заметно, чтобы мы активно собирались в долгий и трудный путь. Что ж… пожав плечами, я снова вернулась в мешок – но ненадолго: утренний холод был ничуть не добрее ночного, так что после очередной планки я решила, что неплохо бы и конечности размять.

Рома, конечно, уже не спал – и из разговора с ним я выяснила, что именно он был источником ночных «молний»; а также увидела камни, как оборонительное сооружение вокруг моей палатки, ночью удерживающие ее от окончательного падения на меня. На вопрос, когда мы планируем выдвигаться, Рома махнул рукой и объяснил, что в таком тумане мы не сможем пройти по хребту. И ветер, хоть и не такой страшный, как ночью, дул непрятными порывами, сбивавшими с ног даже на поляне – что уж говорить о предстоящих высотах и скользких камнях… Дождь то моросил, то прекращал, а окружавшие наш лагерь вершины, такие магически красивые накануне, скрылись из виду в накрывшем нас белом облаке.

В том, что погода была непоходная, я убедилась, когда понадобилось отойти за холмик: холод – да, это понятно… Но я с трудом нашла дорогу обратно к палаткам, хотя отошла на какие-то несколько десятков метров. Ни зги. Бело-серый кисель, в котором тонули и мы, и палатки, и горы.

После утреннего чая, прихлопов и притопов я нанесла визит в маленькую двухместную палатку Оли и Кати. Мое собственное жилище действительно казалось замком – огромным, холодным и сырым. Кроме того, уже теоретически рассвело, настало время социальной активности, так сказать; а что делать, если мы застряли на Фэгэраше? Да, посмотрим правде в глаза: застряли. Туман и не думал рассеиваться, ветер не думал стихать, так что время выхода все затягивалось и затягивалось… Это был незабываемый день. День тюленьего отдыха по-фэгэрашски. А как вы представляете себе тюлений отдых? Рассказываю: Катя и Ольга лежали вплотную друг к другу, в куртках и спальных мешках, так что только глаза и носы оставались снаружи; я, в куртке и накинутом на плечи вместо пледа спальном мешке, располагалась у них в ногах в позе зю (как я уже отметила ранее, палатка была маленькой); двигаться мы особо не могли, поскольку пространство не позволяло, так что девчонки периодически переворачивались с боку на бок, а я придавала иную форму своей зю. Мини-лежбище тюленей, ни дать ни взять. Грели ласты растиранием оных (не спиртом, увы, ибо его под рукой не было), а воздух в палатке с трудом, но согревался нашим дыханием. Надо сказать, так было теплее, чем ночью; к тому же наш ангел-хранитель прелюбезно разносил горячий чай по палаткам, чем вызывал неизменный бурный восторг. К чаю была шоколадка. И сало. Это был первый случай на моей памяти, когда вегетарианцы с таким аппетитом набрасывались на сало – так что мне не жаль было уступить свою порцию. Ради такого-то зрелища.

После кофе-брейка мы устроили себе полноценную культурную программу: итальянские чтения. Выяснив, что из развлечений у нас есть смартфон с закачанными книгами и портативная зарядка, предусмотрительно приобретенная Ольгой накануне похода, мы выбрали наиболее подходящую ситуации книгу – «Декамерон». Не, ну правда, не Брэдбери же с его «Ветром»… По крайней мере, у Бокаччо горячие итальянские пейзажи и горячие итальянские люди. Хоть так согреться. А поскольку сие произведение состоит из множества увеселительных рассказов, у каждой из нашей троицы была возможность читать по очереди. С очаровательной приятностью, разумеется. А наши соседи из других палаток просили читать погромче – и то, хорошее развлечение. Единственное на тот момент, в тот чудесный день, когда мы оказались запертыми в облаке тумана и Фэгэраш категорически отказывался с нами расставаться.

Что касается маршрута, лишних вопросов мы не задавали; рано было пока их задавать. Ждали у моря погоды, почти буквально. Влад утешал: в крайнем случае, говорит, поймаем маршрутку до Бухареста – а там, как известно, хороший город, хорошая еда, хорошие люди…

Готовили в тот день в палатке Олега, просторной двухместной, как у меня; только так был шанс спасти огонь от ветра. А по нужде выходили с девчонками по очереди: из неотсыревшей за ночь одежды остались одни штаны и одна куртка на троих. Опять вспоминаем принцип «поделись с ближним своим»…

Не заметили, как стемнело: облака никуда не делись, просто из серого туман стал черным. Что так ни черта не видно, что эдак. Настало время разбредаться по своим палаткам и уповать на то, что день грядущий нам готовит…

Но до дня надо было еще дожить.

Султанат и Речь Посполитая.

Очередную фэгэрашскую ночь описывать не буду, ибо она была до боли похожей на предыдущую: все те же планки попеременно с навязчивыми поцелуями палатки. Опишу уж лучше утро: выхожу я, значит, в туман, аки ёжик, – и почему-то не могу найти взглядом соседнюю палатку, где накануне я с таким энтузиазмом и выражением читала вслух Бокаччо. Туман, что ли, гуще стал? Ну, еще пара шагов для верности – нет, все равно палатка отсутствует. То ли лыжи не едут, то ли я в танке. Неужто наши приключения приобрели еще и мистический оттенок? Был же просто ветер… «Ветер» — это не мистика, если что, а вполне себе объективная реальность! А тут – какая же, к черту, реальность? Вот была палатка – и нет ее… Неужто и Ольга с Катей исчезли, унесенные то ли ветром, то ли призраками?

Одному Фэгэрашу известно, сколько еще гипотез породил бы мой затуманенный туманом мозг, если бы Рома не объяснил мне происходящее самым приземленным образом: наш хороший знакомый, Ветер, решил ночью поиграть с палаткой девчонок – и так хорошо поиграл, что сложил ее вдвое, сломав каркас. Это вам уже не обнимашки, на которые я жаловалась; это хардкор. Одним словом, девчонкам пришлось спешно покидать свое ставшее непригодным для сна пристанище (мгновенно превратившееся в тряпочку и сломанную пластиковую палку) и переселяться к соседям… точнее, к соседу. Я уже упоминала ранее, что у Олега была просторная двухместная палатка. Как выяснилось, при необходимости трансформирующаяся в трехместную.

Да и, в конце концов, как отказать двум несчастным продрогшим девчонкам в ночлеге?

Так началась веселая жизнь султана Олега…

С горем пополам очередную ночь на Фэгэраше мы все пережили; а поскольку тут было замешано горе, то собраться нам удалось только к полудню. Не то чтобы к этому времени выглянуло солнышко, развеяв все невзгоды; о, до солнышка нам было еще страшно далеко… Просто ветер бушевал не так, как накануне (наверняка удовлетворившись тем, что сделал с палаткой девчонок), да туман был уже похож не на молоко, а на тополиный пух. Одним словом, погода условно летная; кроме того, моральное состояние группы, пожалуй, позволило бы сняться со стоянки и в буран…

Впрочем, ограничусь описанием своего состояния. Хотелось двигаться – невыносимо. Декамерон – конечно, хорошо; но когда при этом твои конечности находятся в скрюченном состоянии на протяжении двенадцати часов, с редкими переменами, а потом еще и ночью их сводит холод… Нет, лучше идти. Хотя бы куда-нибудь. Хотя бы и в туман.

Самая неприятная процедура поутру – влезать в мокрую одежду, а в особенности в носки и ботинки. Отсыревает все. Даже в палатке у одежды и обуви нет шансов остаться абсолютно сухими… Но ничего: тепло человеческого тела творит чудеса; буквально полчаса пройдет с момента, что ты натянул на себя все это, холодное и сырое, простучал зубами положенный гимн Фэгэрашу, матюкнулся про себя (хочется верить, что про себя) несколько раз – и вот облачение впитывает температуру тела, постепенно согреваясь; высохнуть, допустим, оно не высохнет – но так хотя бы не создает впечатление мокрой простыни на буйнопомешанном в психлечебнице.

И вновь продолжается бой. То есть, путь. Рома – ходячий навигатор: перестроение маршрута он организовывает гораздо быстрее и эффективнее, чем зависающая гугловская Ксюха в загранице при ремонте дорог (кто знает, тот поймет). Не укладываемся в срок по предыдущему маршруту? Ну и ладно, есть другой вариант; а если надо – найдется и третий. Тут я в очередной раз поняла, почему в таких походах инструктор играет огромную роль: он не только организовывает процесс; не только налаживает отношения с разношерстной группой; не только обеспечевает всем сухость и комфорт (фигурально? Ну и ладно; а я вот никогда не забуду, как он камнями укреплял палатки да разносил чай всем замерзшим декамеронистам и не только), — но и не теряется в непредвиденных ситуациях, справляясь с любым форс-мажором. Собственно, за время нашего похода Роме не раз пришлось перестраивать маршрут; и, как по мне, делал он это весьма успешно. И я имею в виду не только техническую часть, но и взаимодействие с десятком подопечных, у многих из которых формировалось свое мнение относительно дальнейших продвижений. Капитан должен оставаться капитаном на протяжении всего плавания, и Рома вполне оправдал это звание.

А маршрут был веселым. Люблю это слово; употребляю его к месту и не к месту. Если вкратце – было мокро и туманно, видимость ужасная, а в седловинах наш старый знакомый Ветер так старательно напоминал о себе, что дух захватывало (и ведь правда, сложно дышать, когда он так бушует), а рюкзак тянет то вбок, то вниз, то еще куда – но вот все не по маршруту… Сдувает. Вот еще немного – и покатишься по склону вместе с рюкзаком, туда, где туман все гуще, где не видно края, где начинается бездна…

Из бездны слышались лай собак и блеяние овец; судя по звукам, они были где-то совсем рядом, буквально рукой подать – просто не было в наличии такой длинной руки; зато были седловины и потоки холодного воздуха; был туман, облаком стремительно поднимающийся вверх по склону с одной стороны, перекатывающийся через седловину и лавиной падающий вниз с другой стороны; а когда ветер разносил его – на доли секунды, на мгновения, — взору нашему представал неописуемый вид ущелий, жуткий и прекрасный одновременно. Если бы не валящий с ног и перекрывающий дыхание ветер, то вот так встать бы посреди седловины – и смотреть, смотреть, пока очередное облако не накроет тебя вместе со всей группой…

Такой вот не лишенный своей прелести отрезок маршрута. Каким-то образом мы прошли возвышенность и спустились с нее без потерь, хотя авангарду было сложно понять, где находится арьергард; да и, признаться, спуск в этот день показался тяжелым для моих несчастных нездоровых коленок: под ногами – скала, обсыпающиеся обломки, щедно смоченные дождем, скользко и опасно. Не люблю спуски. На подъем идешь – дыхание сбивается, ноги напрягаются, ну точно как во время хорошей тренировки: тяжело, но приятно. Спуск – беда для коленей, пальцев, равновесия и – порою – пятой точки. Нога так и норовит соскользнуть, а рюкзак, кажется, полностью поддерживает эту идею. Стоит ли и говорить о том, что после таких затяжных скользких каменистых спусков коленные суставы и пальцы ног явно не благодарят свою хозяйку за замечательную идею хождения по горам.

Впрочем, все преходяще; и вскоре мы уже шли по более или менее ровной тропе, поросшей травой, а дождь все сыпал и сыпал мелкой моросью, а ветер все свистел, парусом раздувая дождевики и в целом не способствуя поднятию морального духа команды. Я привыкаю к дождю, коль скоро мокрые спуски не встают на пути; неспешным траверсом, приминая травку – в общем, своего рода удовольствие, отдых. Но не все со мной согласятся; кроме того, было действительно прохладно. Подперчаточники для сноуборда выручали меня, хотя и отсырели насквозь во время ночевки на Фэгэраше; температура тела успела их согреть (удивительно, и откуда только она берется, эта температура, в такую собачью погоду).

Поэтому, когда вдали засеребрилась крыша приюта, группа ускорилась.

Увы и ах: приют оказался занят. Крохотная кабинка, буквально четыре спальных места плюс пара столиков, где можно было нарезать еду и пообедать – чем мы с удовольствием и занялись… И вот что интересно: для кого-то крыша над головой, еда и возможность вскипятить горячую воду в хмурый промозглый день – уже счастье, которым нужно наслаждаться, заряжаясь теплом на предстоящий отрезок пути. Для кого-то – нет в жизни счастья… Одним словом, даже во время поглощения вкусных хлебцев с сыром люди умудрялись жаловаться на жизнь – не стесняясь присутствия других туристов, греющихся в мешках на полках темного приюта. Что я могу сказать… Немного грустно и непонятно сделалось мне в те мгновения. До того я считала, что основной целью путешествия в группе является как раз поддержка друг друга – примеры я привела в описании стоянки на Фэгэраше. Делиться друг с другом водой, едой и даже одеждой; помогать ставить палатку и укреплять ее грозовыми ночами; сделать другу массаж затекших под рюкзаком плеч или замерзших ног… Да даже простая моральная поддержка в форме доброго слова или веселой песни в дороге уже греет душу в дождливый серый день.

Но, к сожалению, не все так просто в реальной жизни, как в теории; потому – каюсь – я и отношусь скептически к нахождению среди большого количества людей в течение длительного времени в замкнутом пространстве (не замкнутое, говорите? А вот и нет. Горы замыкают кольцо вокруг группы. Человек не может отойти далеко от горелки и котелка, каким бы свободолюбивым он ни был. Идем, скованные одной цепью, какие бы немыслимые пространства ни простирались вокруг). Но опыт есть опыт; ради него – и ради него тоже – я и находилась в Южных Карпатах.

И когда в группе в устной форме начали проявляться разногласия (относительно маршрута, дальнейших действий и общего отношения к этой жизни), случилось то, чего я втайне ожидала: было произнесено весомое слово капитана.

Много книг было – и еще будет – написано о разных стилях лидерства и том, какой из них является наиболее успешным. Но, на мой скромный взгляд, наш гид повел себя в этой ситуации все так же разумно, так же дипломатично, но решительно: разногласия, которые уже начинали выходить за рамки маршрута, он пресек твердо и вежливо, напомнив о том, кто в стае вожак. Это верно: у каждого волка есть своя роль – но каждый в итоге подчиняется вожаку, особенно в непростых условиях охоты, когда волчьи нервы на пределе. Рома не подавлял своих подопечных, не пресекал выражения их мнения, не мешал им жаловаться; но когда речь заходила о принятии решения, он не позволял разорвать себя нескольким полярным мнениям, произнося свое весомое слово.

И то верно. Кто знает горы так, как опытный гид – тем более гид, который живет в Карпатах? Кто отвечает за безопасность группы и за впечатления, которые она получит от похода? Кто, в конце концов, должен адаптировать маршрут, который меняется в зависимости от погоды и физических сил туристов? Кто, в конце концов, является невидимой веревочкой, связывающей группу и не позволяющей людям и мыслям разбредаться слишком далеко?

Лидер. Гид. Капитан. Вожак стаи.

Итак, очередной жребий был брошен. Пообедав, погревшись и пообщавшись с туристами, мы продолжили свой путь по сырой туманной тропе.

Долго ли, коротко ли, а дошли мы до очередного приюта, просторного и грязного. Когда мы отворили дверь – которую следовало немедленно прижать камнем, поскольку холод неумолимо заползал снаружи вместе с туманом, — у меня создалось впечатление, будто я попала в индийский поезд: в сумеречной кабине народу битком, сушатся вещи и ботинки, громко разговаривают польские туристы… Да, временными хозяевами приюта были поляки, совершившие очередной переход и засветло устроившиеся в приюте, пол которого был покрыт тонким жидким слоем грязи и у наружной стенки которого была устроена импровизированная мусорка. И снова возвращаясь к тому, сколько нужно человеку для счастья и как переосмысливается понятие комфорта чуть дальше от цивилизации. Что бы я сказала, если бы увидела такой приют неделю назад? Да ничего бы не сказала; скорчила бы гримасу да прошла мимо. Сейчас же я была полностью удовлетворена: тут относительно тепло – теплее, чем снаружи, да и поляки надышать успели, — и есть крыша над головой. Все. Вот оно, счастье.

Королевство Польское, хоть и многолюдное, потеснилось, уступив место объединенным силам республик, так что мы – в тесноте, да не в обиде – устроились на свободных полках, в свою очередь развесили одежду и рюкзаки и принялись наслаждаться огнем горелки. Только Влад был настолько отчаянным, что разбил палатку снаружи, среди плотной пелены тумана. Приют располагался не некоем подобии поляны, бугрящейся холмами, и во время «прогулки» по этой поляне то тут, то там встречались консервные банки. Ну вот опять! Грустно… Туман, впрочем, по большей части скрывал от глаз сие безобразие; точно так же, как из вредности своей рассеивался в самый неподходящий момент. Например, когда нужно было сходить за холмик… Вот ведь кто истинный враг рода человеческого.

Ужин в тот вечер варился долго, так что усталость практически взяла верх над голодом… Соседи-поляки уже спали. Горела сонная горелка, а синий огонек гипнотизировал, веки все тяжелели… Спалось крепко.

Прощай, Фэгэраш.

С утра посмотрела на себя в зеркало – плохая идея; лицо опухло не от высоты (какая тут высота, помилуйте), а от недостатка воды; организм ругал хозяйку. Пальцы ног были совсем в плохом состоянии: я предусмотрительно спала без носков, но когда пальцы случайно упирались в край спального мешка, боль пронзала тело, так что я невольно морщила и без того ставшую непрезентабельной физиономию. Но что делать… Это всего лишь ушибы. Это спуски по скользким камням на скрипящих коленях. Это бывает. Пластырь на пальцы, носки – с осторожностью, ботинки, все еще сырые, в качестве компресса… Ничего, жить буду.

После завтрака – часть которого должна была оказаться вчерашним ужином – посмотрели погоду, чтобы определить маршрут: туман все еще скрывал Молдовяну; не то чтобы ее совсем нельзя было покорить в таких погодных условиях, однако повторения Фэгэрашского плена никому не хотелось. Поэтому было принято решение переместиться ниже, туда, где горы уже не утопали в облаках.

Вышли после неспешного завтрака и (в моем случае) большого количества выпитой воды. Лицо пришло в относительный порядок (все в горах относительно); пальцы привычно ныли; рюкзак пока еще не стал легче. Но дорога поначалу давалась легко, пока вновь не начался мой любимый участок затяжного спуска по мокрым камням… О, мой кошмарный сон. Мысленно я уже попрощалась с пальцами: нет пальцев, нет проблем; осторожно, тихонько ступая, чтобы немного смягчить соприкосновение с камнем. Один раз поскользнулась и красиво перевернулась через себя вместе с рюкзаком; благо, дождевик защитил одежду от грязи; на пятой точке после этого кувырка вниз по камушкам еще долго после похода красовался яркий фиолетовый синяк значительной площади.

Это о трудностях. О позитиве: дождь постепенно заканчивался, тумана больше не было, мы вошли в хвойный лес, росший на склоне гор, а внизу слышалось многоголосое блеяние, лай собак и крики пастуха. И, в отличие от Фэгэраша, вскоре мы получили возможно увидеть всю эту живность, не скрытую от нас пеленой тумана. Словно другой мир, в котором есть еще краски, помимо серой. Деревья, даже в такую хмурую погоду, казались невероятно яркими, такими зелеными, что глаза слепило.

Еще два шага – ничтожное рассстояние после этого проклятого спуска! – и вот он, следующий пункт привала: приют. Но приют ли? По мне так мини-отель. Огороженная плетнем небольшая территория с видом на водопад напротив, одноэтажный домик с комнатами внутри (отдельными комнатами, заметьте!), окошком, за которым молодой человек отпускал за леи бесхитростную еду и вино с пивом, и деревянный стол со скамейками снаружи. Небо прояснялось, уже показывались проблески голубого, воздух был свеж и чист, пахло хвоей, мокрой травой и овцами, белый домик радовал глаз… Новый уровень счастья! И тут мы позволили себе купить пива и вина, кто что предпочитал. Поднять настроение – да и вместо анестетика не помешает… Хлебы, сыр, колбаса – банкет. Пир горой. Даже не верилось, что это происходит в реальной жизни.

Вспомнила, что у отца день рождения – а телефон как раз поймал сеть. В руках пластиковый стаканчик с вином – чем не повод? Звоню, поздравляю; торжественно объявляю, что как раз поднимаю тост за его здоровье…

— Фетяску пьешь, что ли? – Спросил папа.

Взглянула на бутылку – и впрямь, Фетяска. Откуда только знает, телепат!

Дальше шлось легко. На душе – птицы поют. Лес, неровная дорога, иногда легкий дождик, и – слава Ольге – отдых ногам: поделилась со мной сандалиями. Тут уже было немного теплее, поэтому я позволила себе переобуться, и пальцы ног сказали мне большое спасибо. Впервые за все эти дни.

О, как же здесь было красиво! Как хороши лесные тропы, небольшие ручьи, через которые мы с легкостью перескакивали, и сплетающиеся корни (внизу) и ветки (наверху) деревьев! Какими милыми были мать-собака и ее щенок, без устали трусящие за нами полпути! Какая блаженная тишина царила кругом, когда я немного оторвалась от группы и прошла вперед, а потом села на камень и дала отдохнуть глазам… И идти было мягко. Камни попадались, конечно; но это не скалистый спуск; это корни, листья, хвоя, трава.

Незаметно лесная тропинка перешла в дорогу. Тут мы сделали привал у небольшого водопада, набрали воды, а Рома отправился изучать окресности: где бы тут разбить палатки. Но кругом были только частные территории отелей и пансионатов – о, буржуи! – не желающие пускать группу рюкзачников к себе на полянку. А подходящих лесных опушек поблизости не было. Так что теперь мы шли по асфальтированной дороге, поднимая пыль по обочинам. Надо заметить, территории радовали взгляд: неплохо было бы в таком окружении иметь загородный коттеджик. Хороший отдых после города.

Нам тоже требовался отдых. И, пройдя еще какое-то расстояние (со счета я давно сбилась), мы поняли, что палатку тут, среди частных владений, никак не поставишь: обстоятельства сулили нам цивилизованную ночевку.

Долго ли, коротко ли, а дошли мы до монастыря с красивым названием Брынковяну. Нет, не подумайте, монахи не предложили келью уставшим путникам и не напоили их монастырским вином. Просто рядом с территорией обители некая монашка держала небольшой простенький отель с комнатками-коморками по две кроватки в каждой (одна из этих кроватей при желании сошла бы за двуспальную) – собственно, единственная мебель в клетушке. Комната – тридцать лей; заселяетесь втроем – по десять, соответственно. Очень демократично. Я сняла одну комнату для себя и своего рюкзака, точнее, того, что находилось внутри: наконец-то прекрасная возможность слегка подсушить вещи, разложив их на кровати и развесив на маленьком окошке, выходящем на крышу. Рядом с домом находилось помещение с туалетами и душевыми, а под навесом – летняя кухня с длинными столами. О, с каким удовольствием я принимала душ, мыла голову и даже стирала носки! Да ведь это полный набор благ цивилизации! Еще одна крупица счастья; сплошное счастье, дальше некуда, уже не помещается столько в мою голову…

Вот только лестница на второй этаж… Крутая, металлическая. Спускалась я практически по перилам, опираясь на руки, словно повисая на костылях, слегка касаясь ступенек ступнями. Колени скрипели. Да, вот она, обратная сторона медали: когда не хочешь считаться с ограничениями по здоровью; а точнее, когда не желаешь считать всякие мелочи ограничениями. Обычный жизненный цикл: лечим, потом калечим, и далее по кругу. В тут ночь я использовала остатки Вольтарена и выкинула пустой тюбик.

Но до этого шеф-повар Олег приготовил вкусный ужин, а Влад поделился появившейся как по мановению волшебной палочки цуйкой (румынской самогонкой первой перегонки). Вполне себе ничего, кстати. Греет прохладным вечером. Да, вечер был именно прохладный, а не промозгло-холодный – качественное отличие от предыдущих вечеров.

А потом – звон колоколов, сгущающаяся ночь, звезды – да, видимые звезды на чистом небе, предвещающие хорошую погоду завтра утром! – и луна, тепло котла, неспешный ужин на открытой кухне… Тишина, покой. Теплая деревянная каморка с выходом на крышу и с образом на стенке. Монастырские кресты, тающие во тьме, и крепкий хороший сон в кровати и спальном мешке.

Почти цивилизация — Бран

Прекрасное утреннее пробуждение: первые солнечные лучи падали в окно, а в монастыре невероятно красиво пели монахи: сильные, звучные голоса прорезали утреннюю тишину благодатной музыкой. Времени было достаточно – Рома предупредил накануне, что мы не планируем выходить спозаранку, — и я воспользовалась возможностью, чтобы прогуляться по окрестностям: солнце восходило все выше, становилось все ярче и жарче; на деревьях кругом заливались птицы, аккомпанируя монастырскому пению, постепенно открывались палатки с мороженым и сувенирами вокруг монастыря. Кстати, красивый, ухоженый монастырь, весь в цветах и разноцветных мозаиках; с самого утра приезжают группы местных туристов. Да, территория явно расчитана на местный туризм: по-английски не говорит никто, включая тут самую монашку; вывески палаток и язык продавцов, разумеется, румынский. Выручает, как всегда, жестикуляция и метод тыка. А потом… потом мы загорали на лужайке рядом с нашими комнатами и сушили ботинки, в кои-то веки на солнце. Лето. Наконец-то мы почувствовали, что на дворе лето.

Следующим пунктом нашей программы был Бран (да, снова цивилизация), а точнее, так называмый Замок Дракулы. Но о замке немного позже; а пока основной задачей было добраться до искомого Брана. В первичные планы входили немного такси, немного автобуса, перекладные; по факту же расслабон предыдущего вечера и солнечного утра дали о себе знать: буржуйствовать так буржуйствовать. Кроме того, банально не хотелось терять время – так что до Брана мы добрались целиком и полностью на такси, любуясь по пути богом забытой румынской глубинкой.

Четких планов по размещению у нас не было; и, пока Рома решил заняться поиском ближайших вариантов жилья, такси высадило нас в кемпинге рядом с центральной трассой города (назовем это центральной трассой… назовем это городом…) – довольно цивилизованном и довольно дорогом кемпинге. Спросив у управляющего разрешения погулять по его территории, пока группа примет решение, Рома отправился на разведку – а мы на исследование кемпинговых просторов. Итак: прямо на входе – ресепшн, кафе с телевизором и холодильниками, полными напитков и мороженого; прямо к нему примыкает здание с кухней, туалетами и душевыми; напротив – качели. Дальше – гравийная дорожка и снова качели (по мне так лучше скамеек!), а дальше уже сами лужайки для палаточников и караванеров. Ну и крытые столы со скамейками, розетками и лампой. Большая территория, много места, вот и стоит почти как отель. Но, видимо, это самый лучший вариант в окрестностях, поскольку желающих сходить в гости к Дракуле целая куча и туристов в летнем Бране пруд пруди, поэтому, когда Рома вернулся, обойдя весь город (за это время мы уже успели съесть по паре мороженых, выпить безалкогольного пива и сходить на ближайшую заправку за чипсами – полностью здоровый образ жизни, как видите) и все отели и сравнив их на предмет цена-качество, большая часть группы (за исключением одного человека, решившего остановиться в отеле) сделала выбор в пользу этого самого кемпинга со звучным названием Vampire Camping и яркой вывеской с соответствующими клыками. И интернетом. Да.

Итак, разбив палатки на солнечной зеленой лужайке, мы быстро собрались и налегке – да, без веса рюкзаков за плечами! – отправились в опасный путь к Замку Дракулы. Путь был опасный не потому, что в замке нас поджидала всякая нечисть (за исключением шумных туристов со всего мира), а потому, что пеших тротуаров вдоль центральной трассы практически не было, так что сердце в пятки уходило всякий раз, когда мимо на сумасшедшей скорости проносилась очередная фура, грозясь размазать отчаянных охотников за вампирами.

Замок располагается на противоположной стороне городка (можно хотя бы так его называть…) на холме, выглядит белым и аккуратным, с красно-оранжевой черепицей, а на подходе к нему очередь: вот ведь ломятся смертные к вампирам … Но, если уж правду-матку, то вот она: Дракула и Бранский замок имеют очень отдаленное отношение друг к другу – если имеют: в каком-то непонятном источнике упоминается, что воевода охотился где-то тут неподалеку в лесах, когда-то окружающих замок. А может, и не в этих лесах, а вовсе даже и в других. В замке он не жил. Так, мимо проходил – создав, тем самым, замку Брана ту самую славу, которую Брэм Стокер создал всей Румынии. Великая сила таланта, правильного маркетинга и раскрученного брэнда…

В самом же деле этот замок XIV века славится тем, что жила в нем – уже в XIX веке – любимая румынами королева Мария (кстати, внучка Александра II и королевы Виктории, обладательница русской и английской крови, соответственно) – милая, добрая женщина, по крайней мере, если верить справочной информации на стенах замка — поселилась в нем, получив его в подарок от обожающих ее жителей Брашова. Хороший подарок, полезный; жилплощадь лишней никогда не бывает. Замок и по сию пору принадлежит потомкам королевской династии. Нет в нем, скажу я вам, ничего устрашающего, кроме огромного количества комнат, соединенных немыслимыми переходами и лабиринтами, в которых так легко заблудиться, если потерять из виду указатели (а это легко среди кишмя кишащих туристов). Впрочем, интересен, как любой исторический музей: интерьеры в хорошем состоянии, костюмы, оружие… Туристы мешают все это как следует разглядеть; но мы ведь и сами туристы. Хочется меньше народу – пожалуйста, приезжайте зимой.

Одним словом, позитивный визит: светло, солнечно и многолюдно; ничего вампирского, кроме названия, обнаружено не было. Хотя… разве что Влад. Ай сходство, прямо мурашки по коже. Вот такой вот он, Влад, острым кольям рад.

В Бране все достопримечательности сосредоточены вокруг замка, в частности, этническая деревня – где вы можете полюбоваться традиционными зданиями, как жилыми домами, так и хозяйственными постройками, на небольшой территории; сувенирный рынок; торговцы-разносчики, настойчиво предлагающие свежую малину за пять лей, многочисленные кафе-рестораны… В один из них нам и посчастливилось зайти; все, что я запомнила – недовольных и невнимательных официанток (визитная карточка наводненных туристами мест: зачем быть вежливыми и расторопными, если на смену этим кое-как поевшим туристам тотчас же прибегают вон те?), ужасные туалеты, какую-то еду и вино, уже знакомую Фетяску и еще Мурфатлар. Пожалуй, все. Ужин в цивилизации – но, надо признать, котелок с кашей посреди гор был гораздо более романтичным и приятным вариантом.

А чуть ниже, на мусорных берегах жалкой заросшей речки Туркул – две церкви (одна из них недостроенная) и поселение цыган. Наверняка цыган. Кто еще может жить в такой лачужке на берегу речушки, да сушить белье на веревках напротив церкви…

Понравились деревянные скульптуры там же – загадки; модерн или постмодерн? Непонятно; но из стволов вырезаны фигуры и символы, что-то обозначающие. Из интереса гадали, что именно, перед тем, как прочесть прилагающиеся к работе таблички на румынском (которые мало что разъясняли). Иногда угадывали. Наверное.

Солнце село за горизонт, когда мы по опасной обочине потопали обратно к своему лагерю. Какие-то типы в оранжевых футболках заняли нашу поляну, потеснив нас (хотя кругом было полно места) и шумно переговариваясь – удача… Храпящий яркий представитель оранжевой братии очень способствовал спокойствию моего сна, разбив свою палатку в двух шагах от моей.

Культур-пультур.

Вот почему хорошо в горах.

Центр координирования радиалки.

День накануне был лайтовым, поскольку группа собиралась в радиалку поутру; Рома вечером показал мне гору, на которую планировали забираться – и она была так прекрасна в лучах заката, что дыхание перехватывало. Но решение было принятно мною еще накануне: в радиалку я, увы, не пошла. Причина была банальной до безобразия: ноющие коленные суставы, один из которых распух, и начавшие фиолетоветь под розовым лаком ногти на ногах. Не выживут, с грустью думала я; жаль, а как хорош педикюр!

Поэтому, дабы не задерживать группу, полечиться в течение дня и наутро снова быть огурцом (да хотя бы и маринованным), я решила денек провести в городке, натирая ноги Вольтареном (большой тюбик я позаимствовала у Ромы) и попивая обезболивающее. Кроме того, в кемпинге был интернет – а значит, я получала прекрасную возможность в кои-то веки добраться до планшета (взятого с собою) и проверить рабочую почту. Это не трудоголизм, о нет, скорее наоборот: я хотела избавить себя от шока, который неизбежно наступает всякий раз, когда после отпуска открываешь нечитанную две неделю почту и пытаешься посчитать, сколько же писем тебе предстоить обработать, какие из них сразу удалить, на какие отреагировать, кому позвонить, сколько дел надо было сделать как раз позавчера… И так далее.

Разделенный надвое шок не так страшен. Кроме того, в кемпинги были розетки, а Маша и Марина любезно одолжили мне зарядки.

Вот так красотой видов я решила пожертвовать ради здоровья и душевного равновесия.

Эх, знать бы, какое душевное равновесие нам предстояло пережить до вечера… Нам всем.

Со мной в лагере остался Олег – тоже что-то с ногой; группа по здоровью… Раз уж выпала такая возможность отдохнуть и насладиться благами цивилизации (Бран – какая-никакая, а цивилизация), решили мы посвятить время исследованию городка. Как знать; вдруг здесь есть еще что интересное, помимо замка и прилегающей к нему территории.

Поэтому за завтраком я начала вслух читать биографию Дракулы (очень интересную, кстати; возможно, даже интереснее и насыщеннее, чем версия Стокера, если представить все в деталях), готовясь к дальнейшему продвижению по местности, где он якобы охотился или еще что делал. Может – как знать! – ногу повредил, а потом отдыхал и лечился, прямо как мы.

А когда большая часть группы отправились в радиалку, мы выдвинулись в Бран.

Уж и не знаю, что еще рассказать про этот город. Про отсутствие обочин и чокнутые фуры уже говорила. Про то, что машины ставят прямо на пешеходной части, мешая людям пройти? Так вряд ли вас это удивит. Про то, что вся жизнь сосредоточена в центре – на центральной улице и центральном ее отрезке? Ну, в этом мы убедились во время своего «похода» — неспешного, щадящего, налегке. Чуть в сторону – а мы прошли в сторону вовсе не чуть, — как городок становится пустынным и сонным, с довольно милыми тихими домами, жизнь в которых словно замерла, и пыльной дорогой, на этот раз совсем без обочины, которую периодически оживляли проносящиеся на скорости машины, легковые и грузовые. Тишина – и горы впреди. Удобно жителям: хоть каждые выходные ходи. Впрочем, они наверняка этого не делают.

Солнце все припекало, приятным контрастом после все еще отчетливо живущего в памяти Фэгэраша. Блаженство праздности. До такой степени, что позволили мы себе в этот день аж целых два ресторана, да с пивком. Олег познакомил меня с Радлером (это не местный житель, а напиток из пива и лимонада, иногда безалкогольный), и я нашла этот коктейль вполне уместным, особенно в жару. Забегая вперед, скажу, что благодаря этому нашему «походу» впоследствии состоялось мое знакомство с крафтовым пивом – уж больно много Олег знал (и готов был поделиться) об этом напитке, над которым экспериментируют, как хотят. Да и не только о пиве… Хорошо, что в этот день у меня была компания. Походники – хорошие собеседники. Во время нашей ленивой прогулки нашлось время для баек и рассказов из поездок по миру и приключений, которые так и сыпались на голову. Много стран объездил Олег, много интересностей повстречал в своей жизни, так что некоторым из них я откровенно завидовала; можно сказать, что я успела сгонять в страну-другую в этот жаркий бранский день. Воображение – такая штука; особенно когда кругозор рассказчика впечатляет.

Итак, солнечный день, исследование Брана, неторопливые рассказы и моральная деградация в ресторанах с едой, которую уже в готовом виде подают тебе на тарелочке… Выполнено. Ноги меньше болят. Зависть ушедшим в горы – все еще есть, но притупленная. Пора бы уже в кемпинг, работать, почту проверять…

Чем я и занималась какое-то время. А потом…

Все началось с звонка Ромы, который заказал нам заказать такси у управляющего кемпингом, чтобы отправиться в Бран от подножия этой своей горы в семь вечера. Все вроде по плану, никакого форс-мажора… Попросили нас купить фрукты-овощи и арбуз – еще один повод прогуляться по Брану, теперь уже вечернему. Ну правда, все шло так гладко. Мы уже выбрали вкусные дары румынской природы, постучали по арбузу, вновь вернулись в кемпинг — и тут вот поступил тревожный вопрос от управляющего: мол, такси на месте, дело за малым – за пассажирами. А их-то и нет. Ждать или как?

Тревога начала усиливаться, когда мы поняли, что не можем дозвониться ни до Ромы, ни до Марины (два человека, телефоны которых были нам известны и не были выключены). Сумерки сгущались, и воображение постепенно начало рисовать картины – одна страшнее другой. Заблудились у черта на куличках, где связи нет? В горах отсутствие связи – дело, конечно, обычное; но вот заблудиться не так обычно. А к назначенному времени их нет, и таксиста мы попросили подождать, и ждет он уже час – а наши товарищи как в воду канули… Может, правда, канули? Ну не все же вот так сразу… Быть не может. Или может? Я не пессимист, вовсе нет; но когда уже темно – и становится довольно прохладно, особенно в горах, — люди все еще не вернулись, никто из них не выходит на связь, а время все тикает и тикает, да еще и таксист через управляющего все спрашивает, где они там, играя на и без того натянутых нервах… Нет, не пессимист. Но группа Дятлова все равно начинает мелькать в сознании.

Стало совсем темно, когда, наконец, Рома дозвонился и сообщил, что все в порядке. И уже сгустилась мгла над миром, и единственным источником света была яркая лампа под навесом в кемпинге да потускневшие экраны смартфонов с кучей недостигшей цели вызовов, когда появились наши спутники. Причем двумя совершенно отдельными группами.

Отлегло от сердца. Такого облегчения я не испытывала даже во время прощания с Фэгэрашем. Все здесь, целы и невредимы. А что еще нужно для счастья? Мы с Олегом, как две домохозяйки, загодя приготовили ужин, сварили картошку да настругали салат из овощей к возвращению наших авантюристов; но и есть-то толком никто не стал: наши герои поужинали в ресторане в Бране, не в силах и далее терпеть муки голода. Разве что арбуз на десерт. Но рассказать о своих приключениях рассказали, так что я периодически охала и ахала.

Подробное описание в красках вы можете прочитать в отчете радиальщиков; меня с ними не было, поэтому весь эмоциональный спектр я передать не в состоянии. Но если вкратце, дело было так: на развилке две части группы, растянувшейся, как всегда, на километр, отправились по разным тропкам. Собственно, суть проблемы. А дальше – темнота, попытки связаться друг с другом, обрывы и расщелины, горящие глаза зверей, спуск в темноте, вынужденный автостоп и счастливое спасение утопающих руками самих утопающих.

Все хорошо, что хорошо кончается. Однако этот день в Бране – казалось бы, ленивый, праздный день – я не забуду никогда. Покоя хотела? Покой нам только снится.

В итоге легли в час ночи, да и уснули не сразу: всю ночь по Брану гоняла машина с орущими мужиками, отмечающими мальчишник. А еще вечером в кемпинг заехали какие-то подростки-скауты. Сами понимаете, народ не тихий.

Но если по факту, цель пребывания в городе была достигнула: колени и пальцы ныли гораздо меньше, и я была морально готова к завтрашнему восхождению и к прощанию с Браном с чистой совестью. Дорогой городок, я получила от тебя все, что могла, и даже более.

О кабанах, грибах и медведях.

Утром сибирались долго, сортируя продукты и избавляясь от лишнего. Кажется, рюкзак стал легче – хотя палатка как не влезала, так и не влезла, болтаясь прицепом понизу. Наварили кучу овсянки на завтрак, так что не справились – и отдали скаутам, которые тоже не доели. Я же в качестве десерта скушала ибупрофен, которым Рома любезно меня угостил; Марина подарила мне чудо техники – альпинистский карандаш для облегчения нагрузки на пальцы, а Ольга разрешила и дальше арендовать сандалии. Добрые люди, жить вам сто лет… Вышли около одиннадцати, пройдя в центр, чтобы снять с карточки еще немного полиэтиленовых лей да докупить печенек (вампиры вампирами, а приоритеты расставляем); мимо нас, кроме фур, пролетел свадебный кортеж – сиквел вчерашнего мальчишника. Ну а потом – в путь, по той самой пыльной дороге, что мы с Олегом исследовали накануне.

Про этот день можно многое написать – а можно не писать вообще; слишком уж все было красиво, а я не настолько мастер слова. Теперь, когда я холодными осенними вечерами вспоминаю наш поход, именно этот день более всех греет мне душу. Во-первых, потому что он был действительно теплым: безобрачное небо, зеленая трава, ослепительно яркие краски. Во-вторых, в этот день нам посчастливилось полюбоваться сменой различных пейзажей. Пожалуй, их я вкратце и опишу.

Итак, первое – «городской» пейзаж, то бишь Бран. Про него уже сказано даже больше, чем он заслуживает, так что задерживаться на нем не буду. После выхода из Брана нас ожидала относительно легкая широкая дорога с незначительным подъемом и привалом возле лесной речушки Поарта у деревянной кабины с объявлениями про обучение лыжам и сноуборду. Курорт, однако. Кабина закрыта наглухо.

Чуть далее начался крутой подъем в гору по склонам, поросшим деревьями, — и вновь мы оказались с лесу, где под ногами вместо камней плотное сплетение корней. Хороший подъем, довольно бодрый, и идти легко: лесная прохлада и тень деревьев-великанов защищает наши головушки от прямого попадания солнечных лучей. С водой в лесу тоже проблем не было. Благодать; усталость, приятная в основном благодаря отсутствию боли в ногах. На коротком привале – тишина: ни птиц, ни зверей, ни шорохов. Только огромные деревья, поваленные стволы, жесткие, как камни, корни, и собственно камни, гигантские, поросшие темным мхом. Наверное, это был заколдованный лес – по крайней мере, в сказках заколдованные леса именно такие.

Ну а после волшебства темного леса нас ожидала открытая поляна, вновь ярко освещенная, жаркая, идеальное место для пикника (если есть какие пикничники, кому не лень лезть высоко и далеко, чтобы пообедать на разостланной скатерке) или короткого привала, как в нашем случае. С поляны открывался шикарный вид на массив Бучеджи. На душе спокойствие, умиротворение. Ни физически, ни морально никаких проблем не испытываю. Только смотрю, слушаю и ощущаю, и все мне кажется мирным, прекрасным.

Тяжелее было чуть позже, когда мы вновь вернулись в лес – но на сей раз на спуск: все те же сплетения корней (осторожнее – пальцы), журчащие ручьи и тени деревьев-великанов. Но все равно приятно. И легкость на душе никуда не делась – все там же, родимая. Источник мирной энергии на ближайшие несколько месяцев.

А в лесу водились кабаны.

И медведи.

Нам так сказал Рома. И я ему верю. По тропе встречались останки жизнедеятельности первых; так отчего бы не взяться и вторым? Ни тех, ни других я не люблю; а тишина леса словно подтверждает: да, господа туристы, здесь есть звери. Просто они молчат и наблюдают за вами, покуда вы их не видите.

Странно; вроде, должно было появиться чувство тревоги, ведь ночевать нам предстояло в такой вот недружелюбной компании. Но его не было. Кабаны, медведи… Как знать, может, они боятся людей больше, чем люди боятся их. А может, и нет. Все одно – их не видно; а видно лес и проблески неба впереди; ты в хорошей форме, и жажды не испытываешь; а кругом красота.

Кабаны и медведи, разве что, добавляют перчику в уже и так прекрасно приготовленное блюдо.

Вот по этому кабаньему склону мы и вышли на великолепную поляну Гаура.

Постараюсь описать и этот оазис: котлован. С двух сторон лес на возвышающихся склонах, с двух других – скалы, те самые серо-зеленые, такие красивые с высоты. Чуть поодаль от поляны, на небольшом возвышении – пустая хижина с дровяным сарайчиком; в хижине, по словам Ольги, происходили какие-то мистические вещи (то ли человек-невидимка, то ли призрак) – которых я, по недосмотру своему, не заметила.

На противоположной стороне, прямо у той лужайки, где мы разбили палатки – пересохшее каменное русло реки, идеальное место для разведения костра; а чуть далее наверх – сама речушка, идущая по другому руслу (ее мы обнаружили несколько позднее). Темнеет быстро, поскольку со всех сторон поляна обнесена горами, и красота заката и золотых облаков вполне сравнима с последним заревом на Фэгэраше – но гораздо спокойнее, чем-то сродни деревенскому закату. Может, хижина сыграла свою роль; может, отсутствие сильного ветра (опять же, нас укрывали горы), а может, тепло. Конечно, к вечеру стало прохладнее – но тот приятный сорт прохлады, что вселяет уверенность: ночью будешь спать нормально, и ступни не окоченеют.

Невероятно хорошо мне было и потому, что именно так и я представляю идеальную ночевку в палатке: пейзажи, от которых сложно отвести глаз, не холодно, тихо и спокойно, кабанов и медведей не видно, с неба ничто не падает, можно развести костер… Что мы и решили сделать. Снарядили добровольцев, которые отправились в ближайший лес за хижиной, чтобы принести воды и дров. Что ни делается, все к лучшему; чуть позже мы обнаружили, что воду можно было найти гораздо ближе – однако во время нашей вылазки грибник-профессионал Надя обнаружила драгоценные россыпи белых грибов, больших и сочных – так что на ужин у нас был грибной суп, приготовленный не на горелке, а на костре. Кроме того, во время нашей дальней вылазки мы получили отличную возможность набрать побольше дров для костра (руки загребущие, так что обратный путь был отмечен рассыпавшимися сухими веточками), а также протестировать себя на способность понимать родственные языки. Дело в том, что Надя говорит по-украински, а я по-русски – но, как выяснилось во время долгой беседы в процессе похода за дровами и водой, понимаем мы друг друга прекрасно. Сказать не можем – а понимать понимаем. Ну разве не чудесно? Вот они, прелести интернационального (почти) похода.

Во время сбора дров мы заметили еще следы присутствия кабанов; к тому же, Рома нас проинструктировал, как вести себя ночью, если захочется выйти из палатки: шуметь как можно сильнее, дабы не застать предполагаемого медведя врасплох и дать ему шанс убежать. Медведи – те еще ворюги, любящие полакомиться остатками еды в туристических лагерях; с самими туристами возни больше, но и от них не откажутся при случае… Оптимистично, что и говорить. Но медведи были где-то далеко, а вот сваренный на костре грибной суп из улова Нади с потрясающим ароматом близко, так и дразня обоняние. Его я есть не стала – хотя понюхала с удовольствием. Видимо, грибов я боюсь больше, чем кабанов и медведей. Такие дела.

Сидели на поваленном бревне в каменном русле у дымного костра, отгоняющего комаров и коптящего куртку, — идеальный вечер. Пили чай, слушали потрескивание дров и молчали. Запах дыма не менее ароматен, чем запах грибного супа, и я с удовольствием подвигалась поближе, не боясь летящих искр: на следующий день буду пахнуть, как копченая колбаса. Подходящий парфюм для похода. Чувство умиротворения не покидало; думалось о легкости бытия – и мысли были прозрачны, как вечерние облака и уходящий в небо дым. Хорошо. Покойно. Огромное количество звезд, показавшихся яркой россыпью в небе с уходом солнца; я уже и забывать стала, как они выглядят. В моем городе звезд почти никогда не видно; на Фэгэраше тоже. А тут… Задираешь голову вверх и смотришь, пока шея не устанет, пытаясь угадать созвездия, которые смутно припоминаешь из прошлой жизни…
Спалось крепко и тепло. Медведи не беспокоили.

Как на олины именины…

Не помню, как рано мы встали; помню, что солнце встало раньше нас. Умывались в речушке рядом с лагерем; Катя даже смело искупалась в холодной бодрящей воде, где в каменном углублении образовалось некое подобие джакузи. Плотный завтрак, прощание с поляной и начало нового пути.

Сперва дорога наша проходила вновь среди деревьев, но уже не таких густых – путь держали к стене скал. Обрывистая узкая тропка, подъем и немного траверса, пока еще легко, нагрузки почти не чувствуются. А потом…

Перед нами встала стена. Серо-зеленая. Солнце светило, не заходя за облака, зовя выше; а со скалы свисала цепь, прикрепленная к перилам, вколоченным в камень и уходящим наверх. Подъем крутой, почти вертикальный; без цепей никак не залезешь, если ты с рюкзаком; да и без него проблематично. Поэтому треккинговые палки мы сложили и убрали во внешние карманы рюкзака, уцепились за цепь – и начали карабкаться наверх вдоль узкой расщелины, позволяющей пролезть одному человеку. Было ли тяжело? Нет, не скажу; подъем по цепи не занял много времени, кроме того, для меня это был интересный опыт. Единственный нюанс – металлические перила в некоторых местах были с мясом вырваны из скалы, явно не выдержав вес некоторых предыдущих путников. Если совсем оборвутся, неприятная история получится… Но пронесло. Все поднялись без происшествий.

Как я уже упомянула, поднимались по очереди, по одному человеку, цепочкой по цепи. Поднявшиеся ждали остальных, сидя на камнях перед узким лазом, ведущим дальше по маршруту, и перебрасываясь друг с другом скупыми словами.

Если бы не Надя, я бы и не вспомнила, что у меня сегодня именины: двадцать четвертое июля. Надя как раз поздравляла свою маму, мою тезку – и как бы невзначай напомнила мне… Я встрепенулась: ну как же повезло отмечать в такой чудесной обстановке, среди скал и цветов! Не преминув громко оповестить об этом празднике всех присутствующих (не забыв и про Ольгу, мою спутницу и тезку), я услышала обещание вместо праздничного каравая получить печеньки со сгущенкой. Меня такая перспектива вполне устраивала; в горах уж точно ничем не хуже торта. Ну а каждого следующего скалолаза, добиравшегося по цепи до нашего перевалочного пункта, я встречала объявлением сей торжественной даты и требованием подарка. Когда все поднялись наверх, голова моя была утыкана разнообразными цветами – а что еще можно спонтанно подарить имениннице в горах? Да и потом, лучший подарок женщине – цветы. Универсально и романтично.

Переведя дух и пробравшись через расщелину, в которой чуть не застряла расположившаяся поперек моего тела палатка (честное слово, палатка, а не я!), мы продолжили путь по скальным просторам, восходя все выше и выше; небо простиралось в бесконечную даль; деревья закончились, и из растительности наблюдались только травы, маленькие цветы (сродни тем, что я получила в подарок) и редкие кустарники, а мы все шли и шли – подъем, спуск… И наконец – последняя высота, которую предстояло покорить на сегодняшний день, чтоб дальше идти по гребню по направлению к вершине Ому. И на наборе этой последней высоты мы вновь начали входить в сырой туман, впрочем, не такой плотный, чтоб скрывать происходящее кругом, но периодически поднимающийся клубами то тут, то там, словно маленькое облако взлетает из-под ног. Еще немного до вершины, еще чуть-чуть; наверху послышался лай, а вот и замелькали собаки, носящиеся за овцами так легко, словно и не существовало никаких перепадов высот. Завидно! И хозяева им под стать: уже поднявшись на гребень и сделав короткую остановку, чтобы полюбоваться видом внизу, мы увидели колоритных румынских пастухов, прямо как сошедших с картинки: и посох-герлыга, и овчиная куртка, и кудрявая высокая шапка… Хоть портрет пиши!

Мы, как настоящие дикие туристы, принялись фотографировать эдакую достопримечательность; а пастухи удивили еще сильнее, подарив каждой (!) девушке в нашей группе по… эдельвейсу. Да, по тому самому редкому цветку, что я до сих пор видела только на фото да на баварских украшениях к Октоберфесту. Цветку, добыв который на крутых опасных склонах и преподнеся девушке, отважный юноша может сделать предложение руки и сердца.

Но отважные пастухи предложения не сделали (или мы их не поняли и проворонили свое счастье), а цветы, как ни крути, краснокнижные. Жаль их… Думаю, в природной среде, среди скупой травы и камней, это белое пушистое чудо выглядит гораздо живописнее (а главное – органичнее), нежели в волосах даже самой писаной красавицы. Но пастухи вряд ли об этом задумывались.

После этой запоминающейся остановки на гребне мы двинулись дальше, и очень скоро дошли до вершины, на которой вдруг оказалось много туристов; да что там много – они кишмя кишели, особенно когда мы зашли внутрь здания (приюта-магазина-столовки) купить что-нибудь из еды и напитков, чтобы скрасить привал. Очередь – как за хлебом по талонам. Но что может испугать путников, прошедших Фэгэраш! Отстояли, честно получили свое – кто сосиску, кто картошку, а кто и пивко. Сделали уже полноценный привал на вершине, наслаждаясь обедом и прояснившейся погодой; дальше – легкий спуск вниз и траверс.

Итак, Молдовяну мы не покорили – но до Ому все же добрались, так что смело можно было ставить галочку напротив высочайшей точки массива Бучеджь. С вершины прекрасно были видны дорожки, сбегающие вниз, а потом ровно устремляющиейся вдаль: песчаные ленточки среди низкой травы желтоватого оттенка – наш предстоящий путь.

И опять – насколько я запомнила – шлось легко: приятная погода, не жарко и не холодно; без резких подъемов и спусков; почти в цивилизации. Здесь туристы попадались гораздо чаще, в том числе и идущие налегке (верный признак цивилизации!), встречались пастухи со своими многочисленными отарами, дико блеющими и сметающими все на своем пути (по крайней мере, овцы производили такое впечатление, живым белым потоком стекая по склонам и уж точно ни в коем случае не уступающие дорогу путникам) и мохнатыми собаками. Словно чуть подальше от деревни отошли, и еще немного – покажутся вдалеке крыши домов…

Крыша показалась: двухэтажное здание, к которому проходил фуникулер. Полно туристов, ждущих своей очереди, чтобы набиться в неспешно ползущую по тросам кабину, идущую вниз, в населенный пункт, где есть трасса и наверняка маршрутки до Бухареста. Рядом – палатка с горячей выпечкой, где можно было купить кьортуш, национальную булку с корицей (или другой обсыпкой), приготовленную на вертеле. Здесь мы и сделали очередной привал (ради булки, не иначе); Рома по старой традиции сбегал на разведку, узнать, можно ли поблизости переночевать. Но мест для палаток не было, так что, купив еще одну булку на предстоящий, как хотелось верить, ужин вместо праздничного торта, мы отправились дальше, почти равнодушным взглядом проводя фуникулер: он уходил в сторону Буштени, а там и до Синаи недалеко – городок с замком, куда нам предстояло добраться своим ходом на следующий день.

Но до этого дня еще надо было дожить; да и заночевать где-то не помешало бы. Мы спустились еще ниже, тропинка постепенно превратилась в дорожку, и теперь путь наш пролегал среди альпийских сосен, ровными низкими зарослями покрывающих пространство и по правую, и по левую руку. В них палатку особо не разобьешь… Но атмосфера так и была пропитана цивилизацией, что, с одной стороны, давало надежду сна скорый ночлег, а с другой стороны, мы вспомнили лес и частные территории вокруг. Ночлег-то найдем. Но сколько полиэтиленовых денег за него запросят?

Мимо вальяжно прошла большая белая мохнатая собака, похожая на медведя; ну не сама же по себе она, честное слово! Ни отары при ней, ни пастуха… Прогуливается животное, а дом неподалеку. Не иначе. Вот и тропинка уходит в сторону от главной дороги; разведчик Рома (он вообще когда-нибудь устает?) помчался узнавать, что нам светит в этом районе, а мы уселись на рюкзаки под сенью низких хвойных веток, ожидая отстающих.

На сей раз Рома принес благую весть: тропинка вела на турбазу, а к территории турбазы прилегала поляна, на которой добрая администрация позволила нам разбить лагерь. Было еще светло, так что дорогу до турбаза и сам процесс установки палаток я бы назвала легкими и беззаботными; единственная сложность – поиск ровного места на бугристой поляне, да в паре мест попавшееся битое стекло (вот она, турбаза! Хорошо, никто не пострадал). Легким и беззаботным был и путь (подъем-спуск) от поляны до колонки с водой, а там и до кафе-буфета, где можно было купить мороженое и пиво. Зачем пиво? А вот зачем.

Поскольку до наступления темноты времени еще хватало, а забота о ночлеге упала камнем с сердца, Рома предложил совершить вечернюю прогулку вооон до той горы, с которой должен был открыться вид на ночной город (тот самый, куда мы в итоге держали путь). Как отказаться от такой перспективы! Кроме того, хотя цветы, заткнутые за бандану, давно увяли, редкий эдельвейс был надежно припрятан где-то в глубине рюкзака, румынская булка остыла – но я все же помнила о замечательной дате своих именин (которые, признаться, никогда ранее и не отмечала – но не упускать же такой повод в прекрасном окружении гор!) и именин своей тезки. И отмечать их – теперь я уже точно знала – я хотела в определенном ключе.

Дело в том, что я уже несколько лет лелеяла в душе мечту отметить какой-нибудь праздник (хоть день рождения, хоть новый год, хоть день граненого стакана) в гоп-стиле. Именно так! Сколько уже было нарядов, ресторанов, поездок за город, аренд дач, кальянов и квестов… Поднимаешь вот бокал с шампанским наманикюренными пальцами, держишь голову с вавилонской прической выше, следишь, чтобы не дай бог на новое платье пятнышко не посадить – а заглушаемый голос из подсознания укоряет: «Фу, мерзость какая! Нафига тебе все это? Вон же твои любимые потертые штаны, стоптанные тапки да многолетняя куртка с капюшоном. Открой бутылку пивасика, сядь на корточки у подъезда и доставай прохожих, сколько душе угодно. Ты ведь этого хоооочеееешь…»

Прохожих, допустим, на горе не будет. Но будут спутники, которых тоже можно подоставать; будет пивасик из буфета; румынская булка, в конце концов… Куртка, разумеется. С капюшоном.

Мечта!

На гору я бежала почти вприпрыжку.

Интересные места вокруг турбазы, как отправляешься от нее в сторону той самый горы: пусто – но ощущение обжитости не покидает. Бараньи следы то тут, то там. Стадион – открытая площадка для бега. Тренируются, может, те, что с турбазы. Но все равно – когнитивный диссонанс. Не должно было здесь быть такого – а вот, есть же. Горы, бесконечное небо над ними, стремительно темнеющее (в горах вообще все наступает стремительно, что туман, что ночь), скрывшиеся за очередным холмом овцы – и стадион.

Когда залезли на ту самую возвышенность, с которой открывался вид на город, уже совсем стемнело. Ветер окреп, раздувая капюшон, свистя в ушах и леденя руки; мы стояли на самой высокой точке перед обрывом, а далеко внизу горели огни – оранжево, ярче звезд, невероятной россыпью после километров пустоты, очерчивая город овалом, и дальше убегая в обе стороны вдоль трассы. Источник света в облачную ночь; то место, куда мы держали путь, и до которого нам еще предстояло преодолеть не один спуск…

Ветер задувал под куртку, и чтобы согреться, я села на корточки. Рядом уселись Оля, Катя, Таня, Ника; Рома охранял нас, как часовой. Я открыла бутылку пива (ужасно холодного, но такого символичного) и взяла пакет с холодным румынским «тортом», а потом мы с Олей доставали ближних своих, заставляя нас поздравлять. После чего каждый получил по кусочку именинного каравая, а сами именинницы – дозу впечатлений, которые во мне живы до сих пор. Никогда я не отмечала так свои именины. Отмечу ли еще? Видно будет.

Обратно возвращались с фонариками. Ни зги.

Назад в цивилизацию, или День внешнего осмотра.

Утро – долгое и расслабленное. Успели посидеть в кафе и заказать чашечку крепкого кофе у немного говорящего по-русски румына. Пока сидели и болтали, передо мной, как всегда, стояла повидавшая виды за время похода бутылка воды 0,75 с удобной крышкой-соской (обычно такие бутылки маркируются как «спорт» — удобно же). Я, как истинный водохлеб, по обе стороны рюкзака во время похода прикрепляю по поилке: справа большая алюминиевая фляга, слева вот эта самая бутылка; и служили они обе мне верой и правдой до этого самого момента. Но, видимо, румыны не оценили заслуг моей верной бутылки; глазом моргнуть не успела – как этого помятого сплющенного чуда света на столе уже не было. Приняли за мусор… Ну разве так можно?

Меня утешали все спутники, что были в кафе в тот момент. А я понимала: другая бутылка, может, и будет; но вот именно такой, на 0,75, с удобной соской и сплющившейся как раз под карман моего рюкзака, я уже не найду…

Поэтому в путь-дорогу до Синаи отправлялась с одной лишь моей флягой. Предстоял долгий спуск, и Рома накормил нас кашей из четырех видов овсянки (шедевр кулинарного мастерства, не каждый день такую есть приходится), а Таня поделилась со мной обезболивающими мазью и порошком. Прекрасно, когда тебя понимают! С погодой везло, поэтому ольгиных сандалей я пока не снимала. Жизнь вскладчину продолжалась.

Спуск временами давал по коленям, по не сильно; в целом, был он довольно легким, если оценивать объективно. А особенную легкость бытию придавала природа: лесистые склоны, но не темные и мрачные, а солнечные и яркие, изобилующие цветами и хвоей, источающей приятный аромат в прогревающемся воздухе. И знаете, о чем мы разговаривали? О своих наполеоновских планах на дальнейшие путешествия. Из этого-то еще не вернулись, а вот же – не терпится. Путешествия – сильный наркотик: если бродишь по свету беспрерывно или с короткими перерывами, то постоянно пребываешь в эйфории, без которой не мыслишь жизни; а если случается длительный перерыв, то неминуемо возникает абстинентный синдром, который совсем не проходит. Нет, раз попробовав, уже невозможно остановиться; никакая терапия не поможет. Выход один: путешествовать нон-стоп, до конца дней своих. И это, на мой взгляд, идеальная перспектива.

За подобными вдохновляющими беседами мы спустились к небольшой автомобильной дороге, за которой начинался очередной спуск, на этот раз на территории парка-заповедника, в котором водились мои любимые медведи, судя по плакату с изображением оного и по словам Ромы. Тема беседы как-то сместилась в сторону этих созданий: теперь каждый считал своим долгом рассказать страшную или смешную (ну, назовем это так) историю про медведя и туристов. Из своей жизни, из жизни друзей или еще из чьей-то жизни… Так и развлекались. А парк был пустынный (нам не встретились ни туристы, ни медведи), большой и красивый; мягкий ковер из опавших листьев под ногами смягчал нагрузку, и это радовало.

Парк вплотную подходил к городу, надо было только понять, какая именно дорожка ведет к Синае; получилось методом проб и ошибок понять, что нужная нам – та, которая идет в обход. И вот последний рывок – и мы вышли на тот самый путь, что соединял (да и соединяет) Трансильванию и Валахию, теперь заасфальтированный и почти без обочины. Я успела понять, что обочины в Румынии не в почете. Вскоре показались частные дома, рестораны, отели, люди, машины, названия улиц… И снова цивилизация. Разумеется, пришли мы в эту цивилизацию не просто так: целью нашей был замок Пелеш конца XIX века (построить который велел король Кароль, вот так-то), довольно современный (и даже первый электрифицированный замок в мире), но от этого не менее романтичный: когда я впервые увидела этот прекрасный особняк, белые стены и фахверк показались мне такими воздушными, легкими и светлыми, что стало понятно: именно такие замки и приличествуют лесистым горам. Ничего мрачного в них нет – напротив: они настолько изящны и лучисты, что вот-вот превратятся в облако.

Замок, располагающийся в парке (не том, который с медведями, а вполне себе королевском, регулярном), наполненном палатками с сувенирами и едой, нам удалось посмотреть только снаружи. За время своего пребывания в горах мы немного одичали и потеряли счет времени, но, наверное, был понедельник – и замок оказался закрыт для внутреннего осмотра. Признаться, я не сильно растроилась: если бы внутри было столько же туристов, сколько в замке Брана, толком осмотреть интерьеры и насладиться атмосферой все равно бы не дали. А тут – легкость, стройность, альпийский стиль. Смотри и наслаждайся. Чем мы какое-то время и занимались.

На обратном пути хотели зайти в монастырь Синая – тот самый монастырь, вокруг которого и образовался город; но то ли мы не были похожи на паломников, то ли охрана испугалась, как бы мы не вынесли в рюкзаках все монастырское имущество, однако внутрь нас не пустили. И тут нам тоже пришлось ограничиться лишь внешним осмотром.

Потом по деревянным лестницам парка (и тут спуски, ну куда же без них) мы дошли до центрального вокзала, где купили билет до Брашова и, пока ждали поезд, быстро прогулялись по парку и перекусили каким-то фаст-фудом у одной из многочисленных летних палаток. Сама дорога в город – глазом моргнуть не успеешь: ты сидишь, а поезд едет. Непривычно. Только и запомнились вокзалы на деревенских станциях: избушки на курьих ножках с румынским флагом.

На вокзале Брашова нас поджидали дерущие втридорога таксисты, которые и доставили нас по адресу хостела.

Пояснения по поводу адресов, маршрутов и отелей: дело в том, что из-за многочисленных жизненных перипетий мы в итоге шли не совсем по плану, составленному изначально, много раз отклоняясь от маршрута и все переигрывая. Так интересно, не спорю. Но когда приезжаешь в прекрасный средневековый город, жемчужину Румынии, в разгар туристического сезона, на день раньше запланированного… Вот тогда может случиться некоторый конфуз.

Проблема в том, что палатку в центре города – и даже на его окраине – так просто не поставишь. А еще в том, что все мало-мальски приличные (по цене и содержанию) отели забронированы более чем за месяц. А все наши брони (хостел у большей части группы, отель у Олега и квартира у нашего трио) начинаются только с завтрашнего дня.

Тут начался наш первый городской квест «Найди ночлег». Было бы все так просто, как в старину: стучишься в какую-то дверь, пустите, мол, переночевать – и пускают… Но это Румыния. За такое «переночевать» последние ботинки снимут. А еще было бы просто в автопутешествии: не нашел отель? Разложил сиденье и всего-то. Но нам было не просто.

Сначала отправились в хостел уточнить, есть ли свободные места. Оказалось места три – кому-то повезло. Остальные отправились дальше, заходя в отели по пути. В одном из них мы, по милости ресепшениста, расположились в вестибюле и воспользовались местным интернетом, чтобы попробовать забронировать что-то на букинге или эйрбиэнби. И снова здорово… Опять треккинг по городу (хочу заметить, что ощущаешь себя гораздо менее органично, нежели в горах, даже если дороги ровнее) и упорный поиск крова уставшими, грязными и голодными путниками. Скорее уставшими. Морально. А вдруг в случае с отелями нам тоже придется ограничиться внешним осмотром? Хотелось уже определиться с дальнейшей нашей судьбой, сбросить рюкзаки… А если будет возможность принять душ – так это ли не блаженство! Воду в таких походах учишься ценить в разных ипостасях.

Долго ли, коротко ли, а нашли мы все же отель со свободными номерами-двушками; как раз три номера на шесть девушек. Большой отель в центре с громоздким названием «Капитоль», вполне приличный, три звезды, и невероятно советский. В последний раз в отеле с такой же советской атмосферой я останавливалась в Архангельске в начале нулевых. Что ж – мы были счастливы! В нашем распоряжении были кровати, шкафы и душ с ванной. Освежиться, вымыть голову, постирать кое-какую одежду (забавно выглядели развешанные носки и футболки на сушилке для полотенец)… Счастье есть.

Приведя себя в приличный вид и сменив тяжелые рюкзаки на маленькие сумочки, в которых помещалось лишь самое необходимое, мы вышли в свет.

До этого, скитаясь по городу в поисках ночлега, у нас как-то не получалось обращать внимание на его красоту; но теперь мы были морально готовы созерцать и восхищаться. Брашов – старинный город XIII века среди живописных гор, относительно немаленький, невероятно исторический, с уймой туристов и очень красивым центром, полностью состоящим из достопримечательностей. В качестве основной назову, пожалуй, Черную Церковь – готика, причем самая большая в стране, XIV век, темная – но не мрачная, скорее, торжественная. Впрочем, атмосферу готический церквей я тут описывать не буду, выступая в роли кэпа. Скажу лучше: будете в Брашове, заходите на органный концерт.

Здесь же, в центре, находится одна из самых узких улиц в Европе – Страда Сфорий, чуть шире метра (хороший стимул поддерживать фигуру в норме, чтобы не заполнить собой всю улицу); ворота старого города, еще несколько интересных церквей и фуникулер, на котором можно прокатиться до обзорной точки с видом на город.

Но более подробный обзор достопримечательностей мы запланировали на следующий день; а пока нас интересовала пешеходная улица, ведущая от центральной площади: именно на ней располагалось такое количество кафе и ресторанов, что можно было наугад заходить в любой. Каким-то образом мы выбрали кафе с террасой на улице – и начали морально разлагаться: никаких тебе рюкзаков с едой, которую таскаешь на себе, ни поиска воды, ни сбора дров, ни варки каши на ветру… Все приносят на блюдечке. Вкусную еду, воду и вино. Полная доступность всех благ цивилизации ужасно развращает, особенно после похода; хочется всего и сразу; не хочется себе ни в чем отказывать. Что там я в самом начале писала про какой-то ЗОЖ? Не помню. Может, что-то и писала.

Гимн праздности. Финал.

Просыпаешься в кровати. Раскидываешься звездочкой, поскольку нет спального мешка, стесняющего движения. Тепло и комфортно даже когда выбираешься из постели. Душ – и тоже теплый. Макияж. Завтрак: подходи и бери все, что хочешь. В окна свет, никаких дождей и туманов. Перекидываешь через плечо маленькую сумочку, ничего не весящую, и отправляешься не торопясь по ровной дороге в центр. Два шага.

Да вообще другая жизнь!

И в жизни этой много еды, румынского (и не только) вина (и не только), мороженого, солнечного неба, тепла и прогулок. Именно прогулок – в стиле европейских пенсионеров: ходишь, озираешься вокруг, останавливаешься возле каждой достопримечательности, а на обзорную площадку едешь на фуникулере. Пешком? Да ну его… Пусть катают.

Итак, с утра после хорошего завтрака сходили в Черную Церковь. Красиво и вместительно (и правда, было много народу). Погуляли по городу; исторический центр небольшой, пешком легко обойти; полюбовались и старинными воротами, и низкими домами прошлых веков, и узкими пешеходными улицами, составляющими неотъемлемую прелесть старых европейских городов. Апогеем была та самая поездка на фуникулере и «восхождение» на обзорную площадку – сплошная терракота черепицы внизу, а дальше – горы, горы… Те самые, в которых мы провели столько времени, которые подарили нам столько впечатлений и воспоминаний. Признаться, было приятно махать им ручкой, находясь в лениво-расслабленном состоянии.

Теперь же у нас никакого груза за плечами, никаких камней под ногами, никакого моросящего дождя и тумана, мешающего двигаться вперед… Только красивый город, лень – и ни в чем себе не отказывать. В эти моменты особо остро чувствуешь, как же ты ценишь все блага цивилизации.

И много-много кафе и ресторанов… Румынская кухня. И вообще – кухня. Сейчас у меня складывается такое впечатление, будто мы задались целью поесть в каждом ресторане Брашова – и шли к этой цели с завидным упорством.

Да и времени у нас было для этого предостаточно, ведь впереди была еще одна ночь – теперь уже в своих ранее забронированных апартаментах – и еще один день, так что с городом мы познакомились основательно. А вечером на центральной площади показывали кино под открытым небом; мы пили румынский ликер, сидя в сторонке на бордюре, как истинные гопники, шифруясь от местной полиции, и наслаждались просмотром чего-то психоделического на румынском языке. Нам понравилось.

Прощаться было немного грустно.

Вспоминая об одной из целей своего похода, могу сказать, что я ее достигла: мой первый отпуск в большой группе оставил хорошие воспоминания. Были разные люди, были капризы и стоны, была взаимопомощь и поддержка, было все очень разно… А главное – всякий человек был по-своему интересен, как своим характером, так и опытом, которым каждый был рад поделиться. Дзена, пожалуй, в группе не достигнешь; но в качестве стимула для собственного развития я, скорее всего, буду иногда ходить в такие походы. В конце концов, мы живем в социуме, и чем лучше мы умеем находить общий язык друг с другом, тем проще будет в нем адаптироваться. Итак, теперь мой план: несколько походов в год, и хотя бы один из них – в команде.

Вывод краток. Потому что это были последние ленивые дни, соответственно, последняя ленивая глава моего повествования.

А дальше… Кто-то уехал вечером, в том числе наш славный гид; а кто-то купил билеты на поезд и поехал в Бухарест, чтобы оттуда продолжить свое путешествие: в аэропорт и домой, или в Констанцу и к морю (вариант нашего трио). Но, вне зависимости от дальнейшего маршрута, каждый увозил с собой частичку Румынии, цыган, медведей, Фэгэраша и Дракулы.

По-моему, неплохой профит, а?